- Что ты видишь, Анна? – Еще раз спросила женщина, продолжая касаться меня губами. Они были мягкими и чуть прохладными для моей обжигающей кожи.
- Ему… Хорошо… - Прошептала я.
- Тебе нравится видеть как ему хорошо? Ты хотела бы почувствовать это на себе?
Как отвечать на такие вопросы?! Мысли метались в голове, прерываемые только легким постаныванием Сэма, который продолжал стоять на коленях, чуть толкаясь бедрами вперед.
- Ты должна ответить. – Мягко потребовала Таира. – Прекрати прятать свою чувственность. Женщина, Анна, это потока, это сок, нектар. Закрывая себя в бочках, ты рискуешь никогда не понять этого удовольствия утолять чью-то жажду. Смотри, ему нравится быть в моей власти, он получает радость, его душа становится чище. Но это только одна грань удовольствия, лишь одна.
- Одна? – Глухо повторила я, не понимая, к чему ведет это странная женщина поднимающая определено незнакомые ощущения в моем теле.
- Это доминирование. – Пояснила она, совершенно ничего не объяснив. – Ему нравятся, когда главный не он, когда он вынужден доверять, позволяя делать с собой все, что захочет моя душа. Я могу заставить его ласкать меня до потери пульса, не разрешая большего, чтобы у него болели яйца от возбуждения, могу показать его голое тело кому захочу, и он будет рад выполнить мое желание. И так я сделаю его счастливым, забирая на себя всю ответственность, отвечая за него целиком и полностью, ведь он мой. А для него мое удовольствие – его удовольствие. Понимаешь?
- Смутно. – Губы женщины скользящие у ушка уже не так пугали, я позволила ей касаться себя честно пытаясь понять урок.
- Есть и другие грани. Например, - Она резко убрала руку с члена мужчины и, подхватив меня подмышки, перевернула, нависая сверху. – Подчинение. Тебе ведь это ближе тебе, цветок?
Женщина, оказавшись между моих ног, не замечая сопротивления длинной ученической юбки, толкнула меня бедрами, и цепи на ее груди таинственно звякнули.
- Желание быть слабее, подчиняться. Доверять. Ведь ты не доверяешь, от этого такие стены. – Она ткнула меня пальцев между бровей, ключиц и груди. – Эти стены не упадут, пока ты не научишься верить. – Изящные пальцы скользнули вдоль моей талии, останавливаясь на бедрах и возвращаясь к груди, накрывая ее и сдавливая сосок сквозь ткань.
Все закаменело, но Таира не упустила это из виду:
- Я не буду у тебя первой, цветочек, хотя и хотела бы. У тебя в голове кто-то есть, и он занял очень много места. – Она кисло улыбнулась. – Жаль. Я бы хотела показать тебе рай. – Ее губы дрогнули в улыбке, и, опустившись на меня, придавливая своей сочной грудью, она прижалась к уху и зашептала: - Подумай о нем. Вспомни все до мельчайших деталей. Вспомни руки, касания, взгляды. Какая ты рядом с ним? Маленькая девочка? – Я едва не вздрогнула, посчитав, что женщина знает больше чем нужно, но вовремя одумалась, понимая, что это лишь образ, который она имела в виду. – Маленькие девочки любят объятия. Сладкие, доверчивые, да, Анна? Обними его, покажи, как хочешь получить свою ласку. Смелее. – Ее пальцы продолжали путешествие по моему телу, словно не замечая одежды между нами и я, понимая, что-то упускаю, попыталась делать все в точности, как говорит Таира.