Я больше не представляла и дня без Дирхая. Разлука на ночь, а потом ожидание, пока закончится работа, являлись для меня истинной мукой. Но я стеснялась позвать его остаться на ночь, а он не пытался. Всегда провожал меня до дверей и целовал, после чего желал чудесных снов. Только вот, чем больше мы встречались, тем горячее становились наши поцелуи и крепче объятия. Мы оба чувствовали, что этого мало. Я не понимала, почему Дирхай сдерживается, почему не назначает дату свадьбы и не просит меня вернуться во дворец.
Я стала обижаться и пару раз чуть не спровоцировала ссору, пока не поняла, чего ждет мой демон. Он намеренно тянул время, привязывая меня к себе, опутывая сетями, из которых я не пожелала бы выбраться. Дирхай хотел, чтобы это решение исходило от меня. Без ультиматумов, уговоров и давления.
И я капитулировала. Призналась сама себе, что больше не выдерживаю разлуки. Поняла, что часто глазею на правую руку — представляю, как сядет на палец кольцо, которое Дирхай наденет мне во время свадебного обряда. Перед сном стою у зеркала, заглядываясь на плечи и размышляя над тем, насколько больно будет получить метку и на какой именно стороне он ее поставит. Осознала, что хочу всецело принадлежать ему.
Свое признание я спланировала заранее. Пригласила Дирхая на ужин, испекла его любимый торт, надела красивое платье с открытой спиной. Даже накидала пару строк на бумаге, боясь сбиться от волнения. Листок сложила вчетверо и спрятала под рукав.
Я ждала его в восемь часов. Дирхай всегда отличался пунктуальностью и, когда стрелка остановилась на пяти минутах девятого, я насторожилась. Не исключая того, что у правителя могут появится срочные дела, терпеливо принялась ждать. Села на стул у окна и, подперев ладонью щеку, стала высматривать его на улице. Принцесса, ждущая своего принца, не иначе.
Иногда он стучал в дверь, но чаще являлся прямо в коридор. Но ни того, ни другого не случалось ни через час, ни через два.
На третьем часу я запаниковала. Дыша через раз, вцепилась в подоконник, до боли сжав деревянный край. Сердце заходилось в волнении, в голове родилась тысяча образов от кровавой расправы над моим демоном, до банальной измены.
Устав от безделья, я не выдержала и помчалась к Томасу. Если и был в этом городе кто-то, способный мне помочь, то только он.
На улице давно стемнело. Редкие прохожие направлялись домой торопливым шагом, не обращая внимания на мои лихорадочные метания.
Как назло, ни одной повозки рядом не было.
Торопливым шагом, нередко переходящим в бег, я неслась по пустым улочкам городка, ведомая безумным страхом. Болело и резало, будто кто-то изнутри кромсал мое сердце тупым ржавым ножом.