С нового учебного года я должна была перейти на свободное посещение, оставалось только закрыть сессию за первый семестр. Зачетная неделя прошла перед Новым годом, а экзамены после. Один был даже на праздниках — пятого января, словно преподаватели и студенты не люди и не должны отдыхать так же, как и вся остальная России. На следующих же двух экзаменах Ромки не было, и я каждый раз выдыхала с облегчением. Ведь мой живот казался уже заметным – конечно, в свободной теплой одежде нужно было приглядываться, но все же.
Сегодня был третий экзамен — налоги и налогообложение. И я снова специально надела свободный свитер плотной вязки, и Скольников-младший опять не удостоил преподавателей своим визитом. Что же, мне же лучше. Экзаменация проходила в виде тестирования, и я, ответив на все вопросы, раньше отведенного времени покинула кабинет. У меня был почти час в запасе, но я все равно сразу же вызвала такси и поехала в женскую консультацию, там меня уже должна была ждать сестра.
— Как же я хочу поскорее узнать, кто там, — ласково улыбнулась она, встретив меня. Обняла и сразу же положила ладонь на мой не выделяющийся через парку живот. — Он у тебя такой малюсенький.
— Есть такое дело. Надеюсь, что все хорошо. Сейчас на УЗИ и посмотрят. — Я немного натянуто улыбнулась и пошла в здание.
На самом деле я уже давно порядком волновалась. Успокаивало лишь то, что с четырнадцатой недели на плановых приемах перинатолог прослушивал сердцебиение малыша.
Раз в две недели.
Поэтому каждого приема я ждала с замиранием сердца. Завтра по всем данным будет ровно двадцать недель, а мой малыш так и не начал толкаться. И это меня очень беспокоило. Олесины дети зашевелились намного раньше, врачи говорили, что чем худее будущая мама, тем раньше она начинает ощущать движения малыша – сначала совсем легкие и невесомые, как перышко или хвостик маленькой рыбки… Я же прислушивалась изо дня в день и не чувствовала совершенно ничего. Это злило и заставляло волноваться.
— Смотри, даже очереди нет, — довольно улыбнулась сестра, и я кивнула ей, опять стараясь не показывать собственное волнение.
Прежде чем мы вошли, медсестра чуть не содрала с нас деньги за присутствующего на УЗИ родственника, хотя в прейскуранте один человек значился бесплатно, а вот за определение пола, фотографию и диск с записью малыша на память нам пришлось заплатить. Но все это было неважно…
— Пол смотрим, да? — спросил врач, не отрывая взгляда от экрана.
— Да.
— Да.
Заговорили одновременно Кристина и медсестра, я же не отрывала взгляда от экрана, подвешенного под потолком. Сейчас изображение отдалили, и моего малыша было очень хорошо видно. Он… или она прижал ножки к животику и шустро шевелил ручками. Почему же я этого совсем не чувствовала?