– Ой, – морщу нос, – у тебя и самого все так себе, видимо. Я права, Рябин?
Сава заливается хохотом, а я замечаю, как Клим бросает на него уже серьезный, я бы даже сказала, суровый взгляд.
Конечно, в словах Клима есть доля правды, именно поэтому я злюсь. Виктор действительно улетел отдыхать, еще в июле. Я тогда написала ему в мессенджере, и он ответил. Даже фотки океана скидывал. Только вот океан я много раз видела, а его… его все реже.
На университетской парковке выхожу из машины первой. Ребята следом. Приглаживаю волосы, одергиваю юбку. Пока я занята собой, к нам сползается еще народ. Несколько парней и три девчонки. Та, что в центре, с улыбкой и звуками чавканья жвачки обнимает Клима. Целует в щеку, на которой остается след от розовой помады… Поджимаю губы, интуитивно пододвигаясь ближе к Вяземскому. Его мать еще вчера рассказала, что он все-таки поменял фамилию на ту, которая принадлежала его настоящему отцу, как хотел. Так Клим Мельников стал Климом Вяземским.
Но стоит мне к нему приблизиться, как три пары глаз загораются недовольством. Клим закидывает руку на мое плечо, чуть согнув ту в локте.
– Это Луизка, подруга моя. Не обижаем, – с прищуром смотрит на парней.
– Подруга? – переспрашивает рыжая.
– Ага, почти сестра.
После этих слов напряжение спадает, я чувствую, как понижается градус неприязни.
– Лулуха, ты уже опаздываешь, в курсе? – Сава отлепляет нас друг от друга и тащит меня в здание.
– А Клим? – перебираю ногами.
– У него дела.
– Какие могут быть дела в разгар учебного дня?
– Те, что ниже пояса. Так, тебе на третий, я провожу.
– Он с ней спит, что ли?
– А то нет, – Рябина закатывает глаза и тормозит нас у нужной аудитории. – Давай, медалистка, схлопочи пару пятерок.
– Ну тебя. Стой, а вы меня заберете?
– Позвони, состыкуемся.
– Хорошо, – улыбаюсь и, выдохнув, толкаю дверь вперед, принося извинения за опоздание.
Сажусь на свободное место и ловлю себя на мысли, что подсознательно до сих пор думаю о том, как она его поцеловала. Вообще, Вяземский мог бы подыскать себе кого поприличнее, закатываю глаза на собственный внутренний голос и, отмахнувшись от утреннего инцидента, сосредотачиваю все внимание на преподавателе и теме лекции.