Бережная распереживалась за своего уродца брата и позвонила Панкратову, аргументируя это тем, что они с Виталиком якобы друзья. Только вот что-то мне подсказывает, что друзей у Андрея нет. Точнее, Бережного он таковым не считает. Скорее какой-то своей шавкой, что выполняет команды а-ля подай-принеси.
— Нужно вызывать скорую.
— Ага, и МЧС, Лесь, успокойся ты уже, — протяжно вздыхаю, потому что просто не могу спокойно смотреть на ее переживания. Откуда в ней столько добра? Они ее всей семьей шпыняют, из раза в раз катком проходятся, а после как ни в чем не бывало улыбаются… А она продолжает о них заботиться.
Витася ее столько раз подставлял, хамил, пару раз даже замахнулся…
Козел он. И жалеть его не нужно, но Олесе, кажется, не объяснишь.
Когда приезжает Андрей, Бережной мгновенно заходится потрепанным петухом и распушает хвост. Начинает вести себя более дерзко и с угрозой поглядывать на своего обидчика.
— Я его размажу, — шипит вроде и себе под нос, а вроде и так, чтобы Панкратов слышал.
— Да сядь ты уже, — Андрей рывком придавливает плечо Бережного, возвращая его привставшую тушку на стул, — киллер. Я думал тут кровавый пирог, а тут так, — закатывает глаза, обращаясь при этом к Леське.
Подружка поджимает губы, растерянно озираясь по сторонам.
Я же делаю шаг назад, потому что кожей чувствую, он сюда не по Виталика душу приехал. Точно нет. А это значит, что мне пора брать направление в сторону дома.
— Лесь, я поехала, — шепчу ей на ухо, — созвонимся.
— Хорошо.
Бережная кивает, и я потихонечку проскальзываю к двери. У меня почти получается уйти… почти. Но рука Андрея очень неожиданно касается моей спины в области лопаток. Кожа под футболкой начинает гореть огнем.
— Погоди, провожу.
Он не спрашивает, а скорее утверждает. Крепко сжимает мою руку, лишая возможности сбежать и затеряться в толпе. А ведь был такой прекрасный план…
Андрей в считаные секунды отрезает мне пути отступления, вынуждая стоять с ним рядом, максимально близко.
Ладошки становятся влажными. Где-то глубоко внутри меня гложет такое непривычное чувство. Оно отягощает все мое существо и раз за разом стремится превратить в пластилин.
Я снова становлюсь податливой рядом с ним.
Запрокидываю голову и ловлю взгляд Андрея. Выдерживаю этот визуальный контакт, опутанный подсознательным предвкушением и показным безразличием. Именно его я и транслирую. Набираю в легкие побольше воздуха, чтобы совершить очередной кульбит.
— Обойдусь, — вжимаюсь в стену, — без тебя.
Андрей слегка прищуривается и прикасается к моему лицу. Задевает ямочку на подбородке кончиками длинных пальцев, обрисовывает ими щеку, а после накрывает ее всей поверхностью ладони.