Теперь нам некуда спешить, лошади идут спокойным шагом, я мерно покачиваюсь в седле, то и дело принимаясь клевать носом. Плотный завтрак и бессонная ночь дают о себе знать, и я уже несколько раз просыпаюсь от того, что едва не падаю. В конце концов, Теодор не выдерживает и пересаживает меня к себе на колени. А я даже и не думаю сопротивляться. Во-первых, наездница из меня по-прежнему так себе, и не привычное к нагрузками тело побаливает от долгой скачки, во-вторых, я прекрасно понимаю, что действительно довольно-таки уставшая и легко могу упасть, сломав при этом шею и, в-третьих, чего уж греха таить, мне просто нравится быть поближе к Теодору.
Слегка поерзав и удобнее устроившись на графских коленях, я с облегчением вздыхаю и чуть откидываюсь ему на руку. Спина ужасно ноет, как и все тело, и сидеть ровно достаточно трудно.
— Устала? — скорее утверждает, чем спрашивает Эмерей.
— Немножко, — киваю в ответ, взглянув на мужчину из-под ресниц.
— Так может, поспи пока. До следующего привала ехать несколько часов, — предлагает граф, чуть крепче обнимая меня за талию и помогая принять наиболее комфортное положение.
Тихонько вздыхаю и вновь ерзаю, пытаясь настроиться на сон. Вот странное дело — в глаза, будто кто-то песок насыпал, а уснуть ну никак не получается.
— Ну, чего ты елозишь? — ворчит мужчина. Видимо своими движениями я ему немного мешаю. — Что тебя беспокоит?
Сажусь прямо, чтоб заглянуть ему в глаза и встречаю внимательный серьезный взгляд Эмерея, который с неподдельным интересом изучает мое обеспокоенное выражение лица, заставляя смутится.
— Я не понимаю, кто я тебе, — едва слышно бормочу, не зная как поточнее объяснить то чувство раздрая, которое поселилось у меня в душе.
— Женя, неужели не ясно? — улыбается уголком губ граф.
— Нет, не ясно, — хмурюсь. — Пока что я слышала от тебя, что ты мой опекун.
Легкая обида, как я ее не сдерживаю, а все же проскальзывает в моем голосе.
— Я полагал, что с недавних пор между нами отношения изменились, — хмыкает он.
— Это ты полагал. Я же ничего конкретного не услышала, — хмуро разглядываю свои руки, опуская взгляд.
— Женя, ты поразительная, — непонятно чему радуется мой собеседник. — После того, что было, после того, что мы пережили вместе, ты еще сомневаешься в моем отношении к тебе?
Снова поднимаю глаза, выискивая в его взгляде те самые подтверждения его изменившегося отношения.
— Я, например, — продолжает Эмерей, обхватывая мой подбородок пальцами. — Ни разу не усомнился в твоих чувствах ко мне. Даже когда одна маленькая самоуверенная девчонка решила что может решать за нас двоих, и стерла весьма важный момент из моей жизни. И, заметь, я даже не наказал ее за такое самоуправство, хотя надо признать, руки ой как чесались.