— Прости, — попросила она со знакомой интонацией нашалившего ребёнка. — Ты же знаешь — мы редко видимся.
— Знаю, — кивнул Крис, приподнимая телефон, который держал в руке. — На похороны больше ни к кому лететь не надо? Может, отец Кортни снова надумает умереть?
Дженнифер побледнела, испуганный взгляд метнулся на телефон и обратно. Но она быстро взяла себя в руки, вздёрнув подбородок, и с вызовом посмотрела на мужа:
— И что? Да, я ездила развлекаться. А что ещё я могла сказать?
— Может, правду? — рыкнул Крис, чувствуя, что начинает заводиться. — Что едешь отдыхать с друзьями?
— Ты ненавидишь моих друзей!
— Потому что они превращают тебя в животное! — Он резко поднялся, в два шага преодолел разделяющее их расстояние и ткнул экраном в лицо. — Кто этот мужчина?
— Не строй из себя Отелло, — насмешливо фыркнула Дженнифер.
— Кто этот мужчина?
— Да откуда я знаю? — отмахнулась она, обдавая стойким запахом перегара. — Мы виделись-то один раз в жизни.
— У тебя с ним что-то было?
— А если и было, то что? — Дженнифер впилась в его лицо нахальным взглядом. — Что ты мне сделаешь? Подашь на развод? Так первый же и приползёшь на коленях! Будто я не знаю. — Она пожала плечами и развернулась, чтобы уйти, но Крис крепко схватил за плечо, разворачивая к себе.
— У тебя с ним что-то было? — напряжённо повторил он.
— Да! — выдохнула Дженнифер, широко улыбаясь. — Он трахал меня всю ночь, а я стонала, как дешёвая шлюха, так, как никогда не стонала под тобой, потому что он…
Крис сам не помнил потом, как ударил её. Просто только что Дженнифер стояла напротив, а в следующую секунду уже сползала по стене, оставляя багровый отпечаток на перламутровых обоях. Она влетела виском в угол кованой полки и на пол опустилась уже мёртвой.
«Жили долго и счастливо и умерли в один день» почти получилось, потому что Крис решил, что умер вместе с ней.
Они ехали четвёртый час — до города Уола-Уола и окружной тюрьмы штата. И если поначалу Крис всё ещё пребывал в апатии, мало обращая внимание на окружающее, то под конец пути постепенно начал выплывать из тумана безразличия, принимаясь разглядывать попутчиков. По большому счёту все молчали, погружённые в свои мысли. Сидели, склонив головы, или бездумно пялились в окно. Крис посмотрел на свои руки, скованные наручниками, покосился на соседа — плотный афроамериканец непрерывно жевал губу, бормоча себе что-то под нос. Впереди сидел юркий мексиканец, который, поймав взгляд Криса, дружелюбно улыбнулся и подмигнул.
— Очухался? Тебя надолго?
— Пятнадцать. — Губы шевелились с трудом, сама фраза не укладывалась в голове, срок, всё ещё казавшийся пустым набором букв, и подавно.