- Полосатая гадюка, - ответил из толпы уже знакомый мелодичный голос, от которого у Аарона по спине вдруг побежали мурашки. – Очень ядовитая, но сейчас не сезон.
- Хорошо, - кивнул эльф. – Эх, были бы мои травы при мне! А сейчас придется действовать жестко. Вождь! Держи ребенка, не давай ему шевелиться. Только не придуши ненароком. Спиртное есть?
Орк кивнул, беря мальчишку в свои большие руки и прижимая к груди. Тот даже немного успокоился. Аарону подали нож и миску с водой. Принесли глиняную жаровню с углями. Сунули в руки бутыль в оплетке, из которой буквально разило крепким алкоголем.
- Дайте ребенку выпить. Это притупит боль, - отрывисто сказал эльф. – Только не много, полчашки.
Мальчишка мотал головой, но отец зажал ему нос и ловко влил пойло в рот. От неожиданности ребенок глотнул и заорал с новой силой.
- Благослови, Господи, - прошептал целитель, уже прокаливший нож на огне, щедро плеснул на ножку ребенка из той же бутылки и быстрым движением полоснул кожу малыша. Как он и опасался, кровь уже не текла, даже при нажатии появились лишь густые черные капли.
- Молись, вождь, чтобы не пришлось отрезать ногу, - выдохнул Аарон, приникая ртом к ране и отсасывая зараженную кровь.
Молитва хороша, когда счет времени не идет на минуты или даже секунды. В экстренных случаях помогают старые добрые хирургические методы. Аарон отсасывал и сплевывал кровь до тех пор, пока она не перестала горечью разъедать его губы.
- Эй ты, эльфийка, - позвал он. – Попробуй, горькая?
Он протянул Номи перепачканные в крови пальцы, и она, не колеблясь, коснулась их языком.
- Нет. На вкус как кровь, - коротко ответила она, пристально смотря в глаза целителю.
- Зашить сможешь? У меня руки дрожат и в глазах темно, - он тяжело дышал и тер виски, понимая, что яд все же проник и в его организм, не мог не проникнуть. Еще мгновение – и он упадет без чувств.
- Смогу, - решительно ответила девушка. – Иголки нет.
Аарон трясущимися руками вынул драгоценную иглу и шелковую нить из кармана на поясе – он все же сберег ее, несмотря на все неприятности, случившиеся с ним, протянул Номи… и стало темно.
Очнулся он от того, что его лица нежно касалась влажная ткань. Приоткрыл один глаз.
- Номи, - прошептал он. – Что с мальчиком?
- Жив. Ногу я зашила, повязку наложила. Потом посмотришь.
- Сейчас.
- Ты лежи, ты сам чуть не умер.
- Я просто истощен. Это пройдет. Был бы здоров, даже не заметил бы. Пусть принесут ребенка.
- Ты ведь не успокоишься, да? – притворно нахмурилась эльфийка. – Ладно, я скажу.
Через пару минут Аарону показали крепко спящего мальчика. Алкоголь подействовал, это хорошо. Шов наложен великолепно, он сам не сделал бы лучше. Ткани вокруг раны болезненно припухли, но уже не были белыми.