— Я — все, дальше вы сами. Пойду своих волков покормлю.
Услышав ее слова, в дверях раздался обиженный мальчишеский голосок:
— Ма-а-ам, папа на меня зубы скалит, сказал, если тебя не приведу, он меня съест.
Мелкий, тощий, с белыми вихрами мальчуган кривил рот, чтобы не расплакаться, и сразу схватился за край кофты, когда Варвара подошла к выходу с кухни.
— Ну что ты будешь делать, — посетовала она, поглаживая худое плечо сына. — Ониксим, ты им сахарную косточку, что ли, выдавай на второй завтрак. Знала бы до свадьбы, сколько вы жрете, никогда бы не согласилась на Ритуал.
Черный расплылся в улыбке, глядя, как и губы Варвары разъезжаются от смеха. Нет, жрали они, конечно, много. Это она правильно подметила, но в поселке не было ни одной несчастной пары. Все только по взаимному согласию. Даже вон Дарья вроде как не рвалась к себе домой.
— Хорошо, Варя, будет им сахарная косточка, а на полдник мой суровый кулак, чтобы не расслаблялись, а то скоро у меня не тренировки будут, а боулинг с живыми, разъевшимися на ваших пирогах шерстяными шарами. Беременные супруги и то меньше своих благоверных.
Варя не удержалась и расхохоталась.
— Сами виноваты. Держали их на сухом пайке, вот они теперь и отрываются: супы, жаркое, картошечка с грибами, пироги, торты. — И, спохватившись, спросила: — Вам к чаю-то что-нибудь нужно? Я шарлотку испекла.
— Иди-иди. — Ониксим ласково подтолкнул Варвару на выход, подмигивая мелкому волчонку, который так и не отлипался от мамы. — Белый заждался уже.
Она махнула на прощание, взяла сына за руку и пошла в сторону домика. Мальчишка пару раз обернулся, чтобы разглядеть меня внимательнее, но прекратил, когда Варя его легонько одернула.
— Это непроизвольно. Волки чуят на тебе запах их вожака, но видят человека, поэтому и пытаются понять, что же такое в тебе нашел Ральф, — пояснил Черный.
— Я неудачная Пара? — спросила я неуверенно.
Черный по-отечески сжал мое плечо и кивнул в сторону кухни:
— Не бывает такого, Дарья. Луна не ошибается. Поэтому и ты выкинь ненужное из головы. Пошли жрать, я зверски голоден. — На последней фразе Черный улыбнулся, показывая клыки, и подошел к большому накрытому, где сразу поцеловал Ярославу в макушку, а Степке дал легкий подзатыльник за то, что тот не протер собакам лапы и они успели наследить. Мальчишка сразу насупился, но моментально метнулся в постирочную, где все и почистил собак. Он совершенно не обижался на сурового Ониксима, и в том числе из-за этого, я понимала, что Черный в стае - волк понимающий, добрый, хоть и строгий.