— Надежда умирает последней, — согласилась с ним.
— И у нас нет даже получаса? — он не отводил взгляд от моих губ, и внутри меня все скручивалась и скручивалась пружина.
— Есть, но только полчаса!
И мир взорвался в тот же момент, окуная мое тело в хмельной восторг, в сексуальность, бьющую фонтаном и щекочущую оголенные нервы разрядами почти сакрального удовольствия.
Ровно через полчаса я обнаружила себя прижатой к дверям, с приятной истомой во всем теле и какими-то странными искрами то и дело вспыхивающими в моей крови и несущими дополнительную уверенность в том, что все же завтра наступит.
— Я не прощаюсь с тобой, — хрипло выдохнул Сома, отрываясь от моих губ, — иди, порешай свои дела и возвращайся!
— Спасибо, — я вновь благодарила его, — за все!
И легко коснулась его губ в последнем поцелуе.
17.3
— Давайте, мальчики, в космос подкину вас я, чтоб вы свои силы на борьбу с планетой не тратили, а то что-то она не очень вас жалует.
Перед ответственным делом всегда бьет мандраж.
Вот кажется, все просчитал, выверил, и даже не семь раз проверил, а больше. А все равно хочется выдохнуть и оказаться по ту сторону приключения.
Мы еще раз пробежались по плану, по которому нам предстояло действовать, оговорили все нюансы, рассмотрели все варианты и вот сейчас собирались с силами.
Я и Ворон, скорее всего вспоминали тех смертных, которых пустили в свое сердце гораздо глубже, чем рассчитывали, на лице же Криса светилось такое выражение, что я понимала, он отдаст всего себя, в надежде обратить необратимое.
— Ближе, — шикнула на Ворона, который не смог сделать последний шаг. — Не бойся, не укушу.
Крис пыхнул смешком мне в затылок, Ворон сделал последний разделяющий нас шаг, и мы оказались перед светилами этого безумного мира.
Ворон сразу же начал трансформироваться.
Что ж все же это было очень красиво, и где-то в глубине моей души всколыхнулось восторженное восхищение величественной птицей.
Я не успела кивнуть Крису, потому что прямо перед нами хлопнуло темнотой, будто-кто шлёпнул космос открытой ладонью по мягкому месту, и он тут же подвинулся.
А я удивленно рассматривала один за другим проявляющихся призрачных помощников преподавательского состава Высшей школы.
Как нельзя кстати вспомнились слова Амира, о каплях, позволяющим склонить чашу весов в нашу пользу.
За зиготами материализовались Анна и Скиртос.
Они не были похожи на свои планетные проекции, скорее я узнала их сердцем. Потому что в прекрасной женщине сложно было узнать кастеляншу, а Скиртос пришел в своем боевом обличье.
— Ого, — отметила про себя, это даже не капли, учитывая силу тех, кого брали инспекторами в Контроль центр.