Олень был огромным. Из тех, что называют королем леса, духом чащ и полей — одни только раскидистые рога, чего стоили, такую голову повесить на стену для любого любителя охоты, было бы гордостью и честью. Какое извращенное понятие о доблести. М-да.
Не знаю, был ли олень королем, но вот вожаком стаи точно являлся. Про таких нам наставники в Обители рассказывали, так как живую природу мы должны были знать так же хорошо, как и людей. Поэтому, только посмотрев на оленя, мне стало ясно, что задумал отец, и что при этом я не хочу присутствовать.
Но животное было жалко. Я таких красавцев видела, разве что, на картинках, и то, королевских книг. Я потянулась и почувствовала неуемное отчаяние и боль уходящей жизни. Что же, дать ему умереть так бесславно?
При моем приближении олень задергал головой и забил копытами по рыхлому снегу.
— Осторожно!.. — восклицание отца, и его мощная рука перегородила мне путь к наступлению. — Не стоит к нему приближаться.
— Отсюда я не смогу ему помочь!
— И не надо. Как только ты к нему подойдешь, либо окажешься сбитой его копытами, либо поднятой на рога.
— Очень оптимистичный прогноз! — не удержалась, чтобы не съязвить родному батюшке.
Что я настоящий оленей не видела? Еще как видела! Издалека, правда, и не таких больших.
С таким, решительно отчаянны, настроем направилась к животному. Олень при виде меня стал снова барахтаться, силясь встать.
— Ч-ч-ч… — приостановилась и посмотрела в глаза животному. — Я не обижу.
Какой он большой и красивый! Огромные лиловые глаза глядели прямо мне в душу, а рога — словно раскидистые ветви вековых дубов, таких никогда не видела.
— Стой же! — надо же, лорд Сарф может проявлять истинное беспокойство за судьбу, едва обретенной, дочери.
A я все шла, хоть и медленно, но больше не останавливалась.
— Гинта… Его надо добить…
— Ты хороший, — обратилась к оленю, который громко фыркнул на меня. — Очень хороший.
И погладила его по мягкому теплому носу. Его страх, обида, злость и боль накатили на меня холодной волной. Стрела была обломана у самого оперенья — глубоко вошла, не вытащить, а крови натекло — из человека столько не выйдет.
— Бедняга, ты ушел от охотников.
Глажу животное по морде, успокаиваю, вытягивая красные нити агонии из напряженного тела. Залечить не получится — слишком большой олень, моих сил не хватит, чтобы закрыть разорванную плоть. Кровь остановить смогу, а остальное — дело природы. Слишком разные люди и звери. Я могу, разве что, помочь хоть немного избавиться от боли.
От потраченных сил стали подкашиваться ноги.
— Не стоило впустую растрачивать силы, — недовольно произнес лорд Сарф уже где-то у меня над ухом.