Всё, что было дальше она не помнила, словно чёрный занавес опустили перед глазами. Вот она выходит из дома и всё… дальше темень.
Не могли же на неё напасть прямо возле родного порога?
Испуг, страх и ужас, это первое, что испытала Татьяна. Темно, волчица не откликается, руки и ноги привязаны к кровати, она смогла нащупать железную спинку с толстыми прутьями и какими-то цветочными завитками. Вместо крика из пересохшего горла вырвался хрип. Долго, хрипя, она пыталась звать на помощь, но ответом была тишина и лишь где-то мерно капала вода.
Девушка попыталась принюхаться и почувствовать хоть какие-то запахи. Где она, в лесу или в городе. Кто-то не поскупился и артефактом или порошком заглушил все запахи.
«А что если это не артефакт? Что если те, кто её украл, влили в неё блокиратор? Антизверин или что ещё, похуже? — слёзы хлынули из глаз, плотная повязка чуть-чуть намокла. — Если это она потеряла нюх? Как жить дальше калекой? И оставят ли её в живых? — Татьяна плакала долго и горько, пытаясь расшатать руками прутья, пока слёзы не иссякли и, она не замерла, устало опустив руки на матрас».
Прошло ещё немного времени, звуки воды вбивались в голову, словно молот. Отвлечься и уйти в себя не получалось.
Мотая головой по жёсткой подушке, наконец, волчица смогла не полностью, но сдвинуть плотную ткань с одного глаза, обрадовалась и продолжила сдирать с лица ненавистную повязку.
— Какая молодец, справилась с повязкой. Что будешь делать дальше? — тихий голос, раздавшийся справа, заставил девушку испуганно захрипеть. Она дёрнулась, верёвки больно впились в запястья.
— Вы кто? Где я? Отпустите, — шептала Татьяна, вертя головой по сторонам, попыталась посмотреть и назад, но не получилось. Неужели он всё время сидел тут и смотрел, как девушка мучается? Или смог бесшумно пройти, пока Татьяна пыталась содрать повязку? Были вопросы, на которые не было ответов. — Меня будут искать родители, вы мож…
— Я очень надеюсь, что они будут тебя искать, но мы подождём ещё несколько дней, — широкая ладонь закрыла девичий рот, другая — глаза. — Пусть помучаются, напридумывают невесть что, а потом выполнят все мои условия. Пить будешь?
Татьяна закивала головой.
— Закрой глаза и не делай глупостей, если хочешь уйти отсюда живой и здоровой.
Девушка послушно сомкнула веки, грубая мужская рука придержала голову за затылок, пока она пыталась напиться из узкой бутылочки.
— Моя волчица, — не открывая глаз, всхлипнула девушка. — Я не чувствую её и запахов.
— Не бойся, — шершавые пальцы погладили девушку по щеке. — Всё будет хорошо. И волчица, и нюх вернутся через несколько дней, если только твои родные не будут глупить. За то, что ты была послушная, не буду одевать повязку, можешь осмотреться, но не раньше, чем я уйду. — Ко рту поднесли ложку с кашей. — Ешь!