- О родителях, - тихо ответила Элия.
В самом деле, она уже почти не вспоминала ни своих гарнизонных поклонников, ни Хельрига с Варьяной, иногда задумывалась о судьбе Катисы и Майры, а вот ситуации с мамой или отцом постоянно всплывали в памяти.
И вдруг ей захотелось рассказать, она выпалила, пока не передумала:
- Знаете, мудрейший, почему-то я постоянно с ними спорю в голове. Я подвергаю все их наставления переоценке, всё ставлю под сомнение, как будто мне снова тринадцать лет. И мне хочется совершать странные поступки. Я что, тронулась умом? Это так и случается?
- А сама ты как думаешь?
Суан так смотрел на неё, словно она говорила что-то необычайно важное, и ни одного «Хочу!» не отражалось в его глазах.
«Если он с таким же вниманием слушает эту свою Степь, то ничего удивительного, что она ему отвечает!» - мелькнула у неё мысль.
- Немного тронулась, - пошутила Элия и тут же посерьёзнела. - Мучительно думать, что родители могли быть неправы, и именно по их советам я совершала самые грубые ошибки в жизни.
- Ошибок не существует, всё есть закономерность и необходимо. Позволь мне предположить, - сказал шаман.
Она торопливо кивнула.
- Обычно людям мучительно то, за что они сами себя осуждают.
- Да, вы угадали, осуждаю, - сразу согласилась Элия, - отец с мамой дали мне всё. Я даже и не знаю никого другого, кому бы настолько повезло в жизни. Я ни за что не хотела бы изменить свои детство или юность. И очень недовольна тем, что чем-то ещё недовольна! Это смешно звучит, да?
Она никогда не распахивала душу перед другим человеком. Даже перед мамой. И в первый раз в жизни раскрывалась перед самой собой, как будто для того, чтобы стать настолько откровенной, потребовался чужак, кто не будет в ней видеть объект желания или полезный инструмент. Ей почему-то было стыдно и страшно. Но ещё больше - с каждым словом ей становилось легче.
Он даже не улыбнулся на её попытку пошутить, как бы невзначай уточнил:
- Ты сказала «будто снова тринадцать лет»?
- Ну да, вы знаете, мудрейший, происходит период роста, когда дети отвергают воспитание и ведут себя отвратительно и странно.
Шаман тонко улыбнулся, выжидающе глядя на неё.
Эли медленно проговорила:
- Значит... возможно ли... у меня новый период роста? Но... я уже взрослая!
- А что такое рост?
Она неловко засмеялась:
- Право, мудрейший, это же вопрос для маленьких детей!
- Разве?
Пришлось задуматься и высказать свои тайные опасения:
- Рост - это. изменение?
Согласен, - кивнул шаман.
Я меняюсь?
Он снова смотрел молча. И Элия ответила сама себе:
- Да, я уже не та, что была в Южной. А какая? Это я так становлюсь шаманкой?