- Могли бы и обратно вернуть, - так же тихо ответила Элия.
Хатагтай жестом остановила переводчика, двинулась вдоль строя, пристально вглядываясь в каждое лицо. Девушки непроизвольно отшатывались. Дойдя до двух нарушительниц тишины, женщина на мгновение замерла, изучающе глянув на них, а потом с силой ударила обеих по щекам так, что столкнула с ног. И рассматривая их сверху вниз, как букашек, начала им выговаривать. Тут же подскочил переводчик:
- Хатагтай добра, и вы отделались малым наказанием. Пусть оно послужит всем примером того, что женщина должна знать своё место. Вы пока не знаете своего, только это удерживает хатагтай от более суровых уроков. Пленницы - имущество улаан-хана. В своей неизъяснимой милости он распорядился подготовить вас к жизни в Орайвал-Айаре. Судьба каждой будет решена после того, как хатагтай выскажет своё мнение. А это будет зависеть от вашего поведения и прилежания.
Как только авархи отошли, Элия вскочила с пылающим лицом и протянула руку Майре:
- Вставай, не будем давать им повод злорадствовать!
- Похоже, всё снова меняется, - та поднялась и начала отряхивать юбку. - Как же меня бесят такие бабы, которые себе чуток власти взяли и думают, что им всё позволено!
- И не таких видали, да с кашей на завтрак съедали, - проворчала Элия.
Окружившие их девушки засмеялись. Майра тоже усмехнулась:
- С тебя станется такую и без каши смолоть. Только имейте в виду, девоньки, эта рыбка не так проста. Я немного понимаю по-аварски, она то ли родственница, то ли доверенное лицо местного хана. Делайте выводы.
Нововведения начались сразу. Теперь в каждую кибитку была посажена прислужница -туслахай. Эти с виду робкие и тихие, а на деле безжалостные грымзы обучали пленниц разным навыкам. С одной туслахай девушки плели циновки, с другой - вязали, с третьей -разговаривали на авархском и знакомились с местными обычаями, четвёртая на завтрак и ужин учила готовить традиционные авархские блюда. В обед туслахай менялись кибитками.
Хатагтай не показывалась целыми днями, однако неизменно каждый вечер ей устанавливали юрту, чтобы она могла переночевать с удобством. Именно там толстуха принимала невольных учениц с их поделками.
Происходило это каждый раз по одному сценарию.
Надо было войти, слегка поклониться «гэрт» - внутреннему пространству дома.
Считалось, что оно совсем не то, что внешнее, а куда безопаснее и принадлежит хозяину.
Далее следовало выпрямиться, найти взглядом хатагтай, поклониться ей ниже и в таком положении дойти до неё, держа свои поделки у груди. Потом дополнительно присесть. Получался сложный поклон-приседание, от которого ужасно ныла спина. Обычно толстуха немного медлила, прежде чем разрешить Элии распрямиться. Майра жаловалась на то же самое. А вот остальным девушкам сразу дозволяли встать прямо.