Оказывается, он был богат!
Эта простая мысль, пришедшая в первый раз, мучила его целый день. Его прямо выкручивало, невозможно было найти себе места так, чтобы пробыть хотя бы минуту в неподвижности, настолько всё в нём протестовало против признания потерь окончательными.
Спасала гимнастика. Бесконечные «И раз! И два! И три!» помогали думать, что он делает хоть что-то для своего завтрашнего дня, отвлекали от воспоминаний. Боль утраты и беспокойство за жену с упорством возвращались.
«К чему эта тревога? - сердился он сам на себя, - вряд ли по останкам отряда смогут определить, что я выжил, скорее всего, признают погибшим. Варьяне назначат пенсию, она получит возможность начать всё заново с любящим мужем. И отлично! Ребята погорюют, может, помянут добрым словом. Империя пришлёт нового офицера. Элия найдёт очередную игрушку. Ресса Варьяна как-нибудь пристроит в хорошие руки, сразу было понятно, что у неё доброе сердечко. Ну, и чего горевать? И без меня не пропадут!»
Однако ум сопротивлялся, подбрасывая ворох счастливых воспоминаний. На самом деле Хельригу вовсе не хотелось, чтобы его так быстро забыли, утешились, заменили более подходящим. Он отчаянно хотел вернуть то, чем обладал и потерял так сокрушительно.
И тогда приходила надежда:
«А вдруг авархи сами предложат меня на обмен пленными или за выкуп?»
Как правило, Империя в таких случаях всегда выплачивала запрошенную сумму. Это был шанс, отлично объяснявший то, почему пленник до сих пор жив. И он начинал верить, что вот-вот к нему допустят полийского посла и начнут обмен на какого-нибудь бедолагу, захваченного имперцами. Хотя бы и на того малого, которого отряд Ри выловил из Билаюра.
За время бесконечных повторений и мысли об утратах, и отчаянная надежда истёрлись, как монеты, выпущенные дедом нынешнего императора.
Был богат. Ну и что?
Здесь и сейчас он здоров телом -
.. .с первого же дня в амбаре Ри разработал комплекс упражнений и неукоснительно его придерживался;
- в своём уме -
.придумывал для себя задачи, играл с собой в головоломки, умножал население крепости на пару яблок в день и выискивал проценты износа армейских ботинок, переводил полийские песни на авархский язык, а потом - на транийский, старательно подбирая рифмы;
- никуда не делись его знания и опыт -
.скрупулёзно перебирал свои умения и навыки, которые могли бы пригодиться на новом витке жизни, подаренном Войром-Временником.
Насколько мог, он обрёл смирение и подготовился к тому, что предложит следующий день.
Утро началось необычно. Привычно щёлкнул замок, но вместо слуги с едой и водой в сарай вошёл незнакомый пожилой степняк. Поклонился, как если бы заходил в юрту, неспешно прошёл и уселся напротив Хельрига, ловко переплетя ноги.