— Ну неужели нет никого еще, кто мог бы помочь? Кроме отца? — промямлила я, с ужасом осознавая, что за спиной образовался шевелящийся вакуум из мыслей драконов: и Терсаль, и Ричард, и Тайри прекрасно знали, что устроил мой папа Сиерлену, и что я Рлена без каких либо сомнений, буквально, из пыточного подвала вытащила. А теперь папочка, который чуть не замучил в застенках, а потом чуть не убил Рлена его спасать от смертельного проклятия будет?
Вначале Сиерлен просто зарычал.
Драконий диалект, произнесенный драконом, находящемся в ипостаси человека, отличался многообразием звуковой гаммы, которой позавидовал бы любой полковой оркестр. Потом Рлен вспомнил, что драконьим диалектом я в отличие от Эльвиканте не владею и перешел на членораздельную речь.
— Даже и думать забудь! — яростно закричал Рлен, то ли мне, то ли сразу моей маме.
— Даже и думать забудь! — беспомощно повторил он, оглядываясь на Ричарда и Терсаля, ловя взгляды эльфят.
Я прекрасно понимала Рлена.
Вик виновато вздохнул. Я помнила, что Эльвиканте винил во всем случившемся себя: «Плохая подготовка к снятию проклятия».
В представлении Эльвиканте, даже то, что Рлен сбежал сам, не желая снимать проклятие, не отменяло его, Эльвиканте, вины «ввиду плохой подготовки.»
Тайри, Терсаль и Ричард виновато посмотрели друг на друга.
Наконец, Ричард произнес то, о чем думали все трое драконов: «Сиерлен намного сильнее меня, как маг, Каэри. И Терсаль его слабее, и Тайри.»
— Галактион выбирает сильнейшего дракона клана, Каэри, — виновато подтвердил Терсаль мою догадку о том, что Сиерлен — самый сильный маг среди черных драконов.
— Я тоже не имею права вмешаться, — грустно произнес Лабиринт, — моя магия плохо сочетается с магией проклятийников. Для того, чтобы я мог снять проклятие, Рлен должен пройти Лабиринт.
Рлен сейчас… с этим не справится.
— Но ты же нарушал правила раньше? — попыталась я надавить на эльфёнка.
— Нарушал. Не спорю. Но если без этого возможно обойтись, я предпочитаю всё же этого не делать. Так как тогда в мире нарушается равновесие. А тут все же есть шесть магов, пусть и один из них не самый лучший друг моему папе, — Лабиринт потупил взгляд.
— Я тоже не могу вмешиваться, — заявил Галактион, — в этой точке, в момент снятия проклятия, сходится столько линей судьбы, что мое вмешательство окажет слишком сильное влияние на дальнейшие события этого мира.
— Какие события? — немедленно навострила ушки я.
— Я не могу этого сказать, мам. В твоих и папы действиях должна быть свобода выбора. Иначе слишком многое может пойти не так, как должно, — Галактион отвел взгляд, стараясь смотреть куда угодно, лишь бы только не мне в глаза.