— А что нам обижаться? Мы люди необидчивые. Лишь бы директор на нас не обижался, — сказал Коля Силкин.
Из роно ребята вышли довольные, и, пока добирались до аэродрома, к повеселевшему Силкину несколько раз подходили какие-то мужики, здоровались и заводили разговоры. Миша удивлялся:
— Ну, Силкин! И здесь успел со всеми перезнакомиться!
— Да нет, — отшучивался тот, — просто я из тех, с кем на улице часто здороваются прохожие, а потом извиняются, что ошиблись: уж очень похож на одного их знакомого.
Как только в Борке они вылезли из самолета, Коля побежал в служебную деревянную избушку узнать о подводе.
— Где самый главный начальник? — спросил он в окошечко у женщины-кассира.
— А у нас тут все главные. Вам чего?
— Да тут за нами должны карету прислать из Золотого донышка. Не слышали?
— Об этом ничего не знаю. Сходи спроси у радиста, он на поле пошел. Увидишь, в фуражке ходит.
Коля быстро отыскал радиста, молодого рыжебрового пария, посмотрел на его руку: не выколото ли имя? Нет. Придется знакомиться. Улыбнулся, кивнул головой.
— Здорово, друг. Как тебя зовут?
— Вениамином...
— Уй, как мудрено. Ну вот что, Веня, тут тебе должны были звонить из Никольска, из роно, чтобы учителей встретили на лошади. А то у нас чемоданы. С утра только молочка попили, самим не унести.
— Звонили, правда. Я передал с почтальоном. Только вы скоро не ждите. Тут километров тринадцать будет и дорога худая.
— А ты ничем помочь не можешь? Вертолета у тебя нет?
— Да пока не выделили, — улыбнулся тот, — хотя, погоди, позвоню сейчас в Верховино, это вам по пути, нет ли у них трактора... — сказал Веня и пошел к избушке. Силкин ему явно понравился.
А Миша с Игорем зашли в лес и уже сорвали по нескольку кисточек костяники. Лес был незнакомым, хвойным, густым, но нестрашным, потому что его изнутри освещали желтые березы.
Веня, как ни старался, ничего добиться не мог. На верховинский трактор больше понадеялись, а лошадь пришла только к вечеру. Парнишка-возница, сидевший в передке телеги, деловито нахлестывал ивовой вицей по крупу лошади, высекая пыль и оставляя на нем темные полосы. Ни на кого не обращая внимания, он подъехал к крылечку и натянул вожжи.
— За нами небось? — спросил Коля Силкин у возницы. — За учителями?
Парнишка склонил голову и засмущался. Ничего не ответил.
— Ишь до чего застенчивый. В каком классе учишься?
— В пятом.
— Значит, конфеты есть еще можно. Держи... — и Коля протянул карамельку. — Бери, бери.
Они быстро уложили вещи, уселись на сено.
— Трогай!
Веня с крылечка помахал рукой.
— Если надо будет куда-нибудь лететь, так накажите с почтальоном. Я всегда билеты оставлю.