Я села на кровать, понимая, что начала паниковать, а надо успокоиться. Что, собственно, такого ужасного случилось? Ничего. Я нашла источник постоянного дохода, нужно лишь дальше развиваться в этой теме. У меня как раз была наработка, но теперь мне вдруг захотелось другого. Хочу нарисовать мужчину с кнутом в руке. И даже краски уже подобрала: тьма и золото. Очень теплые тона, такие, что в жар кидало. Да уж, госпожа Эйлонская, умеешь ты пробудить воображение.
В дверь позвонили, когда я накидала первые пробные линии. Удивленно прислушалась, не понимая, почему охрана звонит в дверь. Впихнув ноги в тапочки, накинула на плечи халат, добрела до двери и включила экран домофона.
— Да? — ответила, изумленно рассматривая розы. Мило, конечно, но непонятно.
— Доставка для шии Дорош.
— От кого? — недоумевала я. Вот честно, все это было слишком нереальным.
— От ши Тамино.
Усмехнулась. Меценат на всю голову! Намекает, чтобы не забыла его наставления. Приятный сюрприз. Мне редко делали такие знаки внимания. Слишком строгий у меня папа, а Алиас ему не по зубам, сам признался. Миленько. Нажала на кнопку разблокировки и утонула в ярком, но тонком запахе благородных цветов. Очень миленько.
Новоман
Отвратительно чувство беспомощности и бесполезности, когда прикладываешь все усилия, но раз за разом терпишь поражение. Уже два года Эсам пытался стать лучше, сильнее, ловчее, надеясь превзойти своего учителя, но ши Дорош даже в свои сорок шесть не сдавал позиции и был прекрасным воином. Его пластика поражала, а сила ударов заставляла тихо стонать сквозь стиснутые зубы. И это он точно еще не все сто выкладывался! Захотел бы — раздробил кости Эсаму. А тут просто профпроверка, которую Лимайн снова не прошел.
Сплюнув кровь, манаукец сквозь марево боли смотрел на возвышающегося над ним шиянарца. Альбиносы крупнее обычных манаукцев и выше в среднем на полголовы, а Дорош на целую. Он был мощнее любого воина в Федерации. Лимайн гордился своим учителем и надеялся дотянуться до его уровня.
Дорош двумя руками зачесал белую гриву коротких волос назад, усмехнулся по- доброму и протянул широкую ладонь. Эсам невольно поежился, представляя, как легко шиянарец может свернуть любому голову этими самыми руками.
— Что ж, думаю, это твой предел, Эсам. Дальше как я ни стараюсь, ты не хочешь раскрываться. Значит, и нет смысла тратить на тебя свое время.
— Что? — настороженно выдохнул Лимайн, пораженный вердиктом учителя.
У шиянарцев имелась неприятная привычка говорить завуалированно, не сразу выкладывая все на блюдечке.