Очнулась я в хирургической медкапсуле и первой, кого увидела, была Лисар. Прослеживалась в этом определенная ирония, потому что теперь мы поменялись ролями. Вот только сочувствия от землянки не дождалась. Может, я бы этого никогда не поняла и фразу «как здоровьице?» восприняла иначе, но за словами таилось плохо скрываемое злорадство и удовлетворение. Теперь я ничем не отличалась от остальных и прошла схожее «посвящение» в рабыни, что и она.
— Жить буду! — буркнула, осознавая банальную истину, что действительно буду жить, пока это выгодно Даку. Ну, или кто там считался моим хозяином?
Выбралась из капсулы, молча втиснулась в комбинезон и заглянула на информационное табло. Прочитав список повреждений, машинально отметила, что на лечение ушло два полных картриджа. В основном, разрывы мягких тканей, обширные гематомы, сломанная челюсть, два вывиха и треснутое ребро. Нейросеть показывала обеденное время, половина рабочего дня прошло впустую. Время лечения — шесть часов, значит, урод всю ночь развлекался или...
— Это Рах-ку меня принес? — уточнила на всякий случай.
— Дроиды привезли, а им я приказала. Потому что урланцу не хватило развлечений, и он пришел за этим ко мне.
— А ты тоже. лечилась?
— Мне и одного раза хватило, — фыркнула дамочка, — просто я уже ученая, а потому подготовилась.
— Что ты имеешь в виду? — оторопела от такого заявления.
— Ты же изучаешь медицину, — намекнула Лисар. — Медкапсулы запросто излечивают порезы, сращивают кости, убирают гематомы. Думаешь, урланцы от природы такие. гиганты? Рах-ку — модификант! Его скелет, мышечная масса, член — все тело претерпело изменения. Но вместе с тем уменьшилась чувствительность, присущая его расе, поэтому такие, как он, ищут особенных развлечений.
— Но импланты или модификации стоят больших денег, рабам такие никто не поставит без причины, — все еще не понимала, к чему разговор.
— И не нужно! Есть другие способы. Например, препараты, с помощью которых вместо боли будешь ощущать удовольствие. Или лишний медкартридж. Процедура по коррекции эластичности отдельных участков тела.
— Наркотики? — брезгливо скривилась, — они ведь тоже стоят денег, которых рабам не положено иметь. Да и толку от них?
— Ну, если поработать головой и кое-чем другим, то достать можно, и найти лучшее применение тоже. Ты зря по вечерам так рано уходишь к себе. Эд и Макс — поздние пташки. У них пропуск за пределы лаборатории и там они общаются со свободными.
— Макс? — удивилась новому имени, но нейросеть услужливо напомнила, это молодой мужчина, с которым нас вместе доставили на корабль. После этого я не пересекалась с ним, да и с Эдом от силы пару раз столкнулась.