— Нет, — ответил он на выдохе.
— Семьдесят один. Не знаю, что на меня нашло. Может, стоит, семьдесят два, вообще его избегать? Как считаешь? Семьдесят три.
— Может.
— Хотя это будет сложно, особенно если учесть, семьдесят четыре, что завтра его день рождения. Семьдесят пять. Слушай, а если ты будешь говорить за обоих? Семьдесят шесть. Как считаешь, ты хорош в чревовещании? Семьдесят семь. Я могла бы иногда открывать рот, семьдесят восемь, ради приличия. Только не надейся, что я сяду к тебе на колени, семьдесят девять. Да и лишний раз лапать кукол — странная наклонность. Восемьдесят.
Бен поднялся и замер на вытянутых руках. Я слезла с мощной спины и села на пол рядом с мужчиной так, чтобы наши глаза оказались на одном уровне.
— Мы ведь уже обсуждали это, Лоис, — мягко сказал он, все еще стоя в планке. — Прошло три дня, а отец все молчит. Либо ты не сказала ничего такого, за что Зак действительно мог зацепиться, либо он не передал это отцу. В любом случае тебе нечего переживать.
И тем не менее я переживала, поэтому и говорила об одном и том же, как заевшая пластинка.
— Ты дословно знаешь, что я сказала.
Кроме части о том, что, возможно, я действительно к тебе что-то чувствую. И теперь ведь точно знаю, что «возможно» лишнее.
— Разве там не за что зацепиться?
Мужчина обреченно вздохнул и сел рядом со мной, подпирая спиной диван. Я положила голову ему на плечо.
— Не хочу, чтобы ты женился, — призналась после долгого молчания.
— Мы с Амандой толком не знакомы. Поверь, я тоже не горю желанием. Но ведь затем мы все это и делаем, верно? Чтобы избежать брака по договоренности отца.
И все же однажды он женится. Не на Аманде, но на другой. Будь я на месте его жены, не хотела бы, чтобы рядом вертелась такая подруга, как я. Уверена, когда Бен действительно вступит в брак, я потеряю его. Окончательно и бесповоротно. От этой мысли отчаянно больно уже сейчас.
— Лоис, — позвал мужчина, видимо, почувствовав, как я напряглась, — все в порядке?
— А что мы делаем, Бен? Я имею в виду, мы притворяемся парой, но целуемся то там, то тут.
Плечи Бена затряслись в беззвучном смехе.
— Кстати об этом. Может, повторим?
Я услышала издевку в голосе друга и ткнула его в бок. Он потер место «удара», но смеяться не перестал.
— Эй, не забывай, я был паинькой. Ты просила сделать вид, что поцелуя ночью не было — я и слова о нем не сказал, а уж на выходных ты сама решила меня снова поцеловать. И опять же — я воздержался от комментариев.
— Ладно, ты джентльмен, — неохотно признала я. — Но хватит издеваться. Этого больше не будет.