Очевидно, мысль о близости Бена с другими не только выбила из меня вздох, но и отразилась на лице гримасой подступающей тошноты, потому что мужчина насупился пуще прежнего и вопросил:
— Что-то болит?
— Нет-нет, — поспешила успокоить я, твердо решив отшучиваться: — Просто стара я уже для таких акробатических номеров. Ну, знаешь, поясница уже не та, в колене иной раз на погоду стреляет. А тут ты вертишь меня, совсем не жалея. Я ж завтра с кровати не поднимусь из-за крепатуры!
Очевидно, решив убедиться, что все будет так и никак иначе, Бен игриво зарычал, прикусывая мое плечо.
— Ничего, мы тебя натренируем!
Кувырок — и я снова под ним, а ноги оплетают мощную шею.
— Ты не против? — спросил он, целуя голень. — Давно мечтал взять тебя так.
— Я… эм…
Растерялась. То ли от того, что он спрашивает, согласна ли я потакать его желаниям в ответ, то ли от того, что могло скрываться за этим «давно».
На выверты, согласилась, конечно, хотя и быстро поняла, что нужно возобновлять занятия растяжкой, но, как ни стыдно признать, выкинуть из головы последнюю фразу так и не смогла. Она вроде и растворилась в сложенных стонах, но продолжала крутиться в моем сознании.
«Давно» — это с того поцелуя на парковке? Или с боя на подушках? А может, с ночи после вечеринки?
И что на счет вот этого «мечтал»? Не громко ли сказано? Именно «мечтал», а не «хотел»? Точно? Я же не ослышалась?
62
— Лоис, можете уделить мне минуту?
Я обернулась к мистеру Бенксу, чей ледяной голос нарушил мое единение с природой. Мужчина подошел ближе и сел на скамью рядом со мной, но разглядывать горы не планировал. Вместо этого его пристальный взгляд сосредоточился на мне, отчего живот сжался, как маленький ребенок рядом с огромной псиной.
Мое молчание было воспринято как согласие, ровно, как и отсутствие наличия физических увечий при сексуальном насилии порой воспринимается следствием как отсутствие насилия как такового. И плевать они хотели на то, что при значительной разнице в силе отбиваться бывает просто невозможно.
— Хотел бы поговорить о вашем рассказе вчера за обедом. О матери, измене отца.
Я попыталась найти повод улизнуть, вернуться в домик к Бену. Однако несвойственный июлю в Теннеси мороз мешал мне сосредоточиться на собственных мыслях. Голос Стивена Бенкса заглушал их, как помехи на радиостанции.
— Полагаю, когда переживаешь подобное, становишься осмотрительней в выборе партнера для отношений. Роуз же поделилась со мной еще некоторыми подробностями из вашей жизни, которые свидетельствуют об обратном.