— Сделали?
— Да, помнишь, я шила несколько дней подряд? — незаметно выдохнула, хватаясь за возможность увести разговор в безопасное русло. — Келли придумала дизайн, а Ева сделала вышивку на пошитых мною модельках.
— Отличная работа.
— Келли будет счастлива услышать это. Она надеется на тебя как на одного из инвесторов для запуска коллекции.
Я постаралась открыть дверь, которую все еще держал Бен — было бы куда проще общаться, не выгляди мое тело под халатом более вызывающе, чем обнаженным, и не находись мы вдвоем в столь тесном помещении — но с какой бы силой не тянула, она и не думала поддаваться.
— Считай, я в деле.
Бен облокотился на пласт дерева, открывающий путь на свободу, и вальяжно сложил руки на груди. Ему доставляло определенное удовольствие наблюдать за моими безрезультатными попытками покинуть ванную комнату. Видимо, он все же унаследовал от отца склонность к психологическому садизму.
— И куда это ты в таком наряде собралась?
— Завтра пойду в нем на свадьбу.
— Для того чтобы… — поднял бровь мужчина.
— Чтобы твоя сестра была спокойна. Готова поспорить, она затащит меня в уборную и проверит, надела ли я этот комплект.
Бен улыбнулся, а его правая рука потянулась к поясу моего халата. Он аккуратно распустил узел, и нижнее белье вновь предстало его взору. Горячие пальцы прошлись по изгибу моей талии, от бюстгальтера к поясу, пустив мурашек маршем от затылка к пояснице.
— Мы не можем, Бен, — покачала головой я, борясь с тем, чтобы не начать пускать слюни по эклерам.
— До сих пор размышляешь, не придумано ли наше влечение?
Ликерные глаза следили за пальцами, вырисовывавшими узоры на моем животе.
— Думаю, это нужно проверить.
— О, с большим удовольствием! — усмехнулся мужчина, рывком притягивая меня к себе.
Я хихикнула, но тут же плотнее сжала губы, стараясь не сильно вдыхать аромат его кожи.
— Это проверяется временем, Бен. Давай подождем и узнаем, будем ли хотеть того же через время.
Будешь ли этого хотеть ты.
— И сколько же? — вопрос был задан с такой недовольной гримасой, словно Бен уточнял у судьи, какой срок ему грозит.
— Не знаю, может, год?
После этих слов мужчина и вовсе поник, будто ответом было: «Пожизненное заключение без права досрочного освобождения».
— И до тех пор никакого секса?
Я кивнула, стараясь не сопроводить это тяжелым вздохом. Самая строгая диета в моей жизни. А ведь я вообще противник этих пыток времен святой инквизиции.
— Даже…
— Без «даже», — бескомпромиссно ответила я.
С ним только начни — потом невозможно остановиться. И он это прекрасно знает. Эклерный дилер.