— Я не понимаю, — вздохнула я. — Почему?
— Думаю, ты ему нравилась, Лоис. И он не хотел тебя лишний раз травмировать.
— Бессмыслица какая-то.
Я покачала головой, а мама только теснее прижала меня к себе.
— Те сообщения, которые прислала Аманда, были единственной странностью в их переписке?
— Да, но…
— И Макс сказал Полетт, что Бен не стирает сообщений?
Нет, не стирает. Даже на той злосчастной вечеринке, после которой мы проснулись в одной кровати, Бен говорил мне то же самое.
— Похоже на то.
— Доченька, может, тебе стоит поговорить с ним? Это больная тема для тебя. Уверена, ты сразу же начала паниковать и злиться. Все как в тумане, в голове мысль: «Только не снова».
— Голос Броуди… — прошептала я. — Но Бен ведь встречался с Амандой. И до того они виделись, а он мне и слова не сказал. Зачем бы ему это скрывать?
— Просто послушай его версию.
— Они целовались, мам. У Броуди пять лет назад тоже была своя версия. Она расходилась с тем, что видели мои глаза и слышали уши.
— Но вы дружите с Беном с детства. Уверена, ты поймешь, если он соврет.
Может она и права, только вот до этого момента Бен никогда мне не врал. Это как если бы первокурснику медицинского сказали: «Ну что ж, разрезай этого несчастного и ищи опухоль. Да ты поймешь, когда увидишь ее, ты ведь уже много лет учебники по анатомии читаешь!».
— Однажды я думала, что Уолтер пошел по тропе твоего отца, — тихо призналась мама. — Мне было так больно от мысли, что он мог так со мной поступить, так страшно снова пережить это с ним, что я поспешила закатить истерику и прекратить наши отношения пока все не зашло слишком далеко.
— Ты мне не говорила.
— Потому что мне было стыдно. — Мама поджала губы, опустила взгляд на стол и начала водить пальцем по зигзагам на дереве. — Мы не общались месяц. Я так много наговорила ему во время ссоры, и не подумав выслушать, а ведь никаких поцелуев тогда даже не видела.
— Твой муж нагулял ребенка на стороне с одной из твоих подруг и бросил тебя на пятом месяце беременности. Твой страх измен более чем оправдан.
— Поправка: это я его выпроводила, — заметила мама с серьезным видом. — Но ты права. Однажды столкнувшись с предательством, остерегаешься его как огня. Поэтому и твоя реакция понятна. Ты видела, как тяжело было мне, а после и сама пережила измену.
— Считаешь, я поторопилась с выводами?
— Увидь я то, что видела ты, поступила бы так же. Но за тринадцать лет, что Бен был твоим лучшим другом, у него должна быть возможность выговориться.
Я шмыгнула носом, смиренно соглашаясь с ней.
Звонок в дверь прервал наше с мамой единение, и мы направились к ней, чтобы по итогу увидеть на пороге девушку с длинными черными волосами и маской «Я самая счастливая» на лице. Ту, которая приняла участие чуть ли не в каждой драме моей жизни. Иногда в роли актрисы, иногда — видеооператора, но от этого моя тяга совершить надругательство над ее телом не становилась меньше.