А если учесть, что в сознании был только один из нас, то даже меньше.
— Вот только это ты еще по дороге начала раздеваться! Блузка и лифчик обнаружились на ступеньках лестницы. И не надо врать, что ты не при делах! Венди видела, как охотно ты стягивала с себя лишнее и как при этом заигрывала с Марком, — кривила губы брюнетка. — Я хотела быть с ним с восьмого класса, а ты увела его у меня из-под носа. Чем в таком случае мой поступок отличается от твоего?
— Тем, что Броуди был мои парнем, Трэйси, — воззвала к ее рассудку я. — Пусть у вас любовь хоть до гроба, факт остается фактом.
— Нет никакого регламента касательно того, через сколько можно начинать спать с другой, — упиралась она.
— Какой еще регламент? Есть пособие для неверных, о котором я не знаю?
— Очень смешно, — скорчила гримасу сестрица.
— Существует такая классная штука как расставание, Трэйси. Не чувствуешь того, что чувствовал раньше — скатертью дорожка. Иди и распускай руки с другой, но только после того, как с первой разошелся.
— Да вы же тогда уже час как расстались! — топнула ногой она.
— Да хрен там! — в ответ притопнула я. — Мы расстались после того, как ты его оседлала!
Трэйси плотнее сжала челюсть, карие глаза превратились в щелочки. Девушка тяжело дышала, но ничего не говорила.
— Броуди сказал тебе, что между нами все кончено, — догадалась я, и Трэйси свела брови. — И тебя не удивило, что он побежал за мной, когда я застукала вас?
— Что удивительного? — гримасничала она. — За тобой вечно все бегают. Но вот в тот раз Марку было тебя просто жаль.
— Жаль, а? Когда это ему было дело до моих чувств?
— Он только из-за них и медлил с расставанием. Не хотел причинить боль тебе, королеве драмы.
— И ты правда в это веришь?
— Марки не такой придурок, каким ты его считаешь.
— Да твой Марки патологический врун, Трэйси! Ты же читала письма, знаешь, как все было.
— Слышать этого не хочу, — она выставила ладонь, и во мне возродилось желание зарядить по смазливому лицу.
— За что ты тогда извинялась? — разводила руками я. — К чему была часть про Марка, если это я, распутница, его совратила, а позже ревновала, хотя все уже было кончено?
— Мне просто… Только хотела… Не любовница я, чтобы ты там не думала, ясно? У нас не было ничего серьезнее флирта, пока вы не расстались. И мне правда… жаль, что поссорила вас с Беном.
Молча глядя в карие глаза, я думала, как все изменила одна беседа. От вида того, насколько Трэйси погрязла в болоте самообмана, у меня больше не возникало желания стукнуть ее по голове бревном. Вернее так, мне захотелось воспользоваться им, чтобы помочь сестрице выбраться, а уже после стукнуть ее разок-другой. Но спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Я же могу исправить лишь то, что зависит конкретно от меня.