– Пока тут поживешь, - говорит Шерхан вводя меня в такой роскошный дом, что даже ресторан по сравнению с ним блекнет.
Отводит меня в комнату. Показывает ванную, опять же, думая о своём. Уходит. Плачу я недолго - нужно приводить себя в порядок, неважно, женится на мне Шерхан или нет. Девушка должна выглядеть достойно всегда. В ванной на шкафчик аккуратно сложен пушистый халат, я смогу переодеться в него, когда приму душ.
Сбрасываю одежду, в которой лежала на полу в туалете, в которой меня били. Задеваю бок, который пострадал больше всего, и шиплю от боли.
– Что это? - вдруг спрашивает Шерхан.
Я, как всегда, не слышала его шагов. Стою совсем голая, руками прикрываюсь и медленно краснею. А он на меня смотрит. На ссадины на коленях, на свежие синяки. Самый большой он осторожно обводит пальцем, заставляя моё сердце пуститься вскачь галопом.
— Что это, я спрашиваю? Кто это сделал?
Я когда синяки на Белоснежке увидел, глаза словно туманом застелило. По размеру и форме понятно, избили ее. Как, когда, где? А самое главное — кто?
Она на меня смотрит глазами, полными слез, губа дрожит, а сказать так и не решается.
— Ну! — вышло грубо. Не хотел, но с эмоциями совладать все сложнее становится.
— Это… Лика. И Анжела ещё.
Ешь вашу мать, только женских разборок мне сейчас не хватало. Но баб проучить следовало. Лика, видимо, совсем нюх потеряла, считала, что если спит со мной, если я на ее бабские закидоны глаза закрываю, то все, считай, Шерхана приручила.
— Не бойся. Тебя больше никто не тронет.
А она стоит, все ещё стыдливо прикрываясь, и так доверчиво мне в лицо заглядывает:
— Правда?
— Слово Шерхана.
Я все ещё не доверял ей, этой девочке. Помнил, кто ее дядька, кто — отец. Их фамилию на груди моей клеймом выжгли, захочешь забыть, не забудешь. И какая ирония судьбы, видеть сейчас перед собой раздетой дочь своего врага. Да если б он знал, что я первым у Белоснежки стал, давно бы в гробу перевернулся.
Лизу я оставил дома, под присмотром охраны.
Нужно было на работу вернуться, перетереть с пацанами, как там дела движутся. Каждому из них хотелось в душу заглянуть — чуйка шептала, предатель близко, крысу среди своих искать стоит. Я и Белоснежку с подозрений не снял, слишком мутным был этот ее побег от злого дяди, да ещё прямо ко мне в лапы.
Но явно не обошлось без серьезного человека, который о всех моих планах в курсе был. И это явно не полотерка.
О маршруте и времени прибытия знали всего несколько человек. Каждого из них я сейчас держал под подозрением.