— Ты слышишь меня?
Мы стоим достаточно близко друг от друга, чтобы слышать не только слова — даже дыхание. Сквозь плотную дверь не доносится громкая музыка, оставаясь где-то позади нас. Избитый парень подает признаки жизни, едва постанывая, и я морщусь, отодвигаясь назад.
Поднимаю руку, проводя ею по лицу, и только потом замечаю, что на костяшках — следы крови.
Хочется заорать, треснуть по стене — какого хера я не смог совладать с собой? Не все ли равно, что случилось бы с этой бабой? Уж она-то справилась бы, выкрутилась.
— Господи, ну и оставайся, — раздраженно произносит Влади и проходит мимо, обдавая уже знакомым ароматом своих духов. Говорить с ней странно. Забывать о том, что между нами хроническая ненависть, еще удивительнее.
Выхожу за ней следом; громко хлопает дверь и Влади вздрагивает, оборачиваясь на меня. На удивление, за все это время в туалет не заглядывает ни один человек. Мы выходим беспрепятственно, словно ни хрена не произошло, соблюдая между нами дистанцию в пару шагов. Точно это не я только что расколошматил рожу парню, который волочился за девкой, которая мне не то, что не нравится — я терпеть ее не могу.
Острый приступ отвращения к самому себе отрезвляет. Сжимаю губы, ощущая необходимость оказаться на свежем воздухе. Люди вокруг раздражают, и мигая от лучей, бьющих в лицо, я теряю на мгновение Влади из вида. Она растворяется в двигающейся, извивающейся толпе, напоминающей банку со змеями.
Я стою в одиночестве в битком набитом зале, а Сашки будто тут и не было.
— Да и пошло оно все нахер, — выдыхаю, оборачиваясь в поисках Олега. Нахожу его быстро взглядом и застываю.
Отлично.
Он стоит, облокотившись о парапет на втором этаже, с подругой Влади — той самой, с которой она танцевали в обнимку пять минут назад. Ее блестящее змеиное платье отдает в глаза рябью.
Туда я не пойду, однозначно. Слишком много сегодня было этой блядской девки, и я не выдержу, если мы снова окажемся с ней рядом хотя бы на еще одну минуту.
Выхожу на улицу, вызывая такси к соседнему зданию. Пока парня не нашли, у меня есть время, чтобы беспрепятственно свалить. Не то, что я боюсь отвечать за свои поступки, наоборот. Только сейчас, пока идет следствие, лишнего шума вокруг моего имени не нужно.
Домой влетаю, как ошпаренный, по дороге сообщая Олегу, что уехал. Он отвечает в сообщении, ляпая ошибки в простых словах, и это тоже бесит. Вряд ли мой приятель вообще интересуется, почему я слинял.
Сдираю чертову одежду, обнаруживая на футболке застывшие бордовые пятна от крови. Выворачиваю вентиль на горячую воду и встаю под душ, сцепляя зубы. На меня льется кипяток, еще чуть-чуть и сварюсь заживо.