Я оказалась в ловушке собственных чувств. Мне хотелось прогнать его и одновременно прижаться к нему. Накостылять, избить за хамство, дерзость, и расспросить о спецоперации, а затем приласкать, отблагодарить мягко, нежно, а может, игриво и страстно.
Воспринимать совместную ванну как нечто обыденное я отказывалась напрочь.
— Энран, ты меня смущаешь, — попыталась достучаться до непрошибаемого мужчины вежливо и деликатно, по-женски.
Тишина.
— Энран, — позвала я, заподозрив неладное. — Курсант!
Я потормошила его за доступное мне колено. Вот — прямо перед глазами, только руку протяни.
— Спишь? Да ну! — не поверила, заподозрив мужчину в какой-то очередной игре.
Но изначальный выглядел расслабленно и спокойно, ни одна мышца не шевельнулась на его лице.
Стараясь действовать осторожно, выбралась из его захвата и из воды. Завернулась в полотенце, не отводя взгляда от незваного гостя. Между соболиных бровей залегла глубокая складка. Устал. Сильно устал. Я подсчитала дни. Его и не было— то всего пару недель. Неужели он не спал все это время? Что должно было произойти такого, что изначальный выключился в один момент? Еще и эти мелкие шрамы. При их-то регенерации!
Память тут же подгрузила данные из чипа о семье изначального. Императорский дом никогда не загребал жар чужими руками. Сила их дара, их традиции и убеждения заставляли воспитывать каждое новое поколение в ежовых рукавицах. Если даже правительница Эми работает, не покладая рук, то на мужчину, наследника, должно быть, ложится немалая часть проблем.
Он разрешил ситуацию с предателем и подключился к спасению моей семьи и, скорее всего, общему разбирательству по Раймоссу.
Могла ли я после всего этого плохо к нему относиться? За то, что он спас мою семью, я была готова на многое, но только не на то, чего хотел изначальный — убить меня своей страстью.
Пусть он сколько угодно говорит о безопасности нашего контакта, но я уверена в обратном. И даже если в теории, по какому— либо невероятному стечению обстоятельств он все же прав, это не отменяет того факта, что я для него не более, чем игрушка.
Игрушка для наследника.
Сексуальная рабыня.
Кукла.
Он ни во что не ставит мои чувства, делает все, что вздумается, не уважает личное пространство, субординацию… и сводит меня с ума.
Одного этого достаточно для того, чтобы держать его на максимально возможном отдалении.
Я распорядилась спустить воду, отрегулировала температуру воздуха и камня, из которого была сделана купель, принесла собственное одеяло для изначального. Пусть спит. Прогнать его я не могу, но и к себе никогда не подпущу.