– И как я должен себя вести? Ты оденешь на меня ошейник?
– Ты пересмотрел видосиков в сети, – засмеялась Эйра. – Нет каких-то общих правил. Веди себя, как обычно. На обычной вечеринке ты же не грубишь незнакомым людям?
– Как получится… Первым не начинаю.
– Вот и отлично. Дресс-кода нет, он не оговорен заранее. Ошейник – исключительно по желанию пары. Ты – новичок, к тому же под моей защитой. Просто наблюдай, что происходит. И мотай на ус!
– Все надеешься испугать меня? – усмехнулся Ян.
– Если честно, надеюсь, что ты пойдешь до конца, – неожиданно призналась Эйра. – Но обязана предупредить обо всем.
Он тут же предложил опустить теоретическую часть и перейти к практике. Но Эйра, конечно же, отказалась.
Пришлось тащиться в клуб и вести себя вежливо и скромно. Не потому, что Яну это нравилось, а чтобы не подвести Эйру, которая за него поручилась. Он с удовольствием отметил, что его «госпожа» – самая красивая и стильная. Эйра не утягивала тело кожей или латексом, она надела простое черное платье на бретельках, длинные перчатки и туфли на высоком каблуке. А еще она ни с кем не знакомила Яна, словно чувствуя его нежелание общаться с людьми.
– Позже, если захочешь, представлю тебя нужным людям, – сказала она.
– Нужным? – переспросил Ян.
– Ведь попробуешь же. Вдруг втянешься? Захочешь разнообразия. А еще тут среди своих есть врач и юрист. Да и не только…
Попробует, непременно. Это Ян понял, как только увидел экшн с кнутом. Втянется ли? Сомнительно…
Он хотел испытать боль – яркую, огненную, оглушающую. Она встряхнет его, заставит чувствовать, вернет вкус к жизни. Но не постоянно же подставлять спину под плеть!
Ян – не мазохист.
Наверное, нет.
Или…
Мужчина, привязанный к Х-образному кресту, вздрагивал каждый раз, как кнут касался его обнаженной спины. И, кажется, стонал сквозь зубы. Щелчки кнута и ритмичная музыка заглушали другие звуки.
Эйра подвела Яна достаточно близко к сцене, чтобы он мог рассмотреть подробности. Тело напряженной, натянутой, как струна, доминатрикс, блестело от пота. Спина ее саба покрывалась розовыми рубцами, кое-где наливающимися кровью.
Ян с трудом представлял, каково это, стоять вот так перед толпой и принимать наказание. Или… подарок? Ведь для мазохиста боль – величайшее наслаждение. Но публично? От женщины?
Его не тянуло на место этого мужчины. И все же…
– Насмотрелся? – спросила Эйра, когда все закончилось. – И как тебе?
– Нормально. – Ян не мог сформулировать то, что чувствует. – Он потерял сознание?
– Сабспейс. А говорил, что изучил матчасть!
– Так то теория… Не думал, что это так выглядит. Я тоже хочу. Когда ты меня выпорешь?