— Заходи, Лаура, — произнёс дядюшка, едва я подошла к двери его кабинета и замерла в нерешительности.
Вдохнула и сделала шаг, а потом прикрыла за собой дверь, страшась, что кто-то из домашних узнает, что именно сегодня произошло.
— Садись, — приказал милорд.
Я сразу подчинилась. Сложила руки на коленях, как подобает приличным девушкам и подняла голову, чтобы взглянуть в глаза собеседнику. В этот момент я была уверена, что дядя ужасно мной огорчён или даже больше. Но на лице мужчины не было осуждения, лишь грусть и тревога. А ещё усталость, которую он даже не пытался скрыть.
— Простите, дядя, — прошептала я. Брата отца я очень любила и было трудно разрываться на части между семьёй и Кинаном.
Милорд кивнул, потёр рукой глаза и пристально посмотрел на меня:
— Лаура, милая, то, что хотел совершить Верн в отношении тебя — бесчестно.
Я удивлённо уставилась на родственника, категорически не соглашаясь с его выводами.
— Но дядя, мы ведь хотели пожениться. Вы не подумайте, я бы никогда не стала с ним жить в грехе.
— Я и не думаю, — немного резко прервал меня милорд, подняв руку и тем самым призывая к тишине.— В противном случае Кинан Верн закончил бы свои дни в застенках тюрьмы какого-нибудь захолустья. Никто бы никогда не догадался, где его искать. Дело в другом. Этот человек решил обойти мой запрет наиболее удобным способом, а я такое не прощаю. Вот если бы вначале Верн добыл звание и титул, — тут губы Итона Эванса растянулись в язвительной усмешке, — тогда другой разговор. А так, моя милая племянница, получается сплошная афера.
— Какая афера?— не поняла я и возмущённо уставилась на родственника, мысленно требуя разъяснения его слов. Как вы понимаете, вслух подобного я произнести не посмела.
— Верн получал тебя в любом случае при победе или без неё. А вот что приобретаешь в таком случае ты? — хитрый прищур милорда выглядел как издевательство. — Мужа, неспособного достойно содержать семью? Порицание общества? Шалаш на берегу моря?
Я промолчала, что мне важен сам Кин, а не его состояние. А раз он позаботился о небольшом домике для нас, значит, действительно меня и желает счастья. Деньги у меня тоже имелись, об этом родители позаботились. И я была готова использовать их для обустройства собственного будущего. Каменный шалаш в два этажа, экипаж, несколько слуг меня бы вполне устроили.
— Ступай к себе, Лаура, и подумай, в какие неприятности ты едва не вляпалась по собственной беспечности. И не заставляй нас с тётушкой жалеть о том, что относились к тебе так, как к родной дочери, а не отправили в пансион для сирот.