Хизер всегда как-то связывала это с тем, что ее отец ничего им не оставил. Это разозлило меня, и мне захотелось что-нибудь сделать. Я купил сову, надеясь, что она спасет часть вишен. Может быть, Хизер наконец-то соберет немного вишен, потому что, возможно, это лето станет ее последним в доме у озера.
— Этот парень должен отпугивать птиц. Можно дать ему шанс хотя бы попробовать. Может быть, нам удастся спасти несколько вишен, которые сейчас спеют. Ты же сказала, что они уже почти готовы к сбору.
— Не могу поверить, что ты додумался до этого, — она ослепительно улыбнулась. — Благодарю тебя.
Она продолжала смотреть на сову, казалось, глубоко тронутая моим жестом. Чтобы сделать ее счастливой, нужно было совсем немного.
Это было одно из качеств, которые я любил в ней.
Воу. Успокойся, черт возьми. — Вот что я тебе скажу, — сказала она. — Если это сработает, я приготовлю тебе самый большой и лучший вишневый пирог, чтобы отпраздновать это событие. Я понятия не имею, как это сделать, Ноа, но я научусь.
Правда.
Я начал петь песню Warrant "Cherry Pie.”
— Что это за песня? — спросила она.
— Ты никогда не слышала эту песню? Я думал, ты знаешь все старые песни из девяностых!
— Нет. Должно быть, я теряю хватку.
До меня дошло, что я был в начальной школе, когда эта песня вышла, а это означало, что Хизер еще не родилась. Черт возьми, это заставило меня чувствовать себя старым. Я включил песню на телефоне и прибавил громкость.
Хизер начала трясти своей задницей в своих коротких шортиках, и я притворился, что мне не нравится каждая секунда этого.
Музыка смолкла, и мы вернулись к работе по садоводству и озеленению.
Через некоторое время она сбросила бомбу. — Я должна тебе кое-что сказать. Это очень важно. Ну, две вещи. Мне может понадобиться, чтобы ты на минутку перестал работать.
От ее тона мне стало не по себе. — Да…дай мне бросить мотыгу.
— Не говори с ней так, — пошутила она.
— Очень смешно, — сказал я, закапывая мотыгу в землю, чтобы она встала. — В чем дело?
Хизер облизала губы. — Завтра я собираюсь поговорить с риэлтором, чтобы начать процесс, выяснить, что мне нужно сделать, чтобы выставить это место на продажу.
Мое сердце забилось быстрее. Я не был уверен почему. Я был тем, кто поощрял ее продать это место, но что-то в ней действительно заставляло меня нервничать. Я знал, что она будет скучать по этому дому и, вероятно, никогда не будет готова оставить его позади. Черт возьми, я бы скучал по этому месту, а ведь я здесь не вырос.
— Я думаю, это хорошая идея, — сказал я, игнорируя все мои противоречивые мысли.