— Мне кажется, ты ему нравишься, — выдавила она, не смотря на меня. Мы не включали свет, и в комнате царил полумрак. Ее лицо, освещенное экраном мобильного, выглядело совершенно несчастным.
— Не думаю, — ответила я, но сердце предательски забилось.
Он был внизу, я слышала его голос, залетавший вместе с вечерним ветром сквозь окно, занавешенное марлей от мошкары. Нужно было спускаться вниз, к остальным, но начатый разговор тяготил, не отпускал.
— Я не хочу, чтобы это превратилось в соревнование. Мне никогда не везло с мужчинами.
— Мне тоже, — призналась я. — Но я не ищу отношений.
— Тогда отойди в сторону.
Я не могу.
Не нужно было говорить вслух, девушка поняла все сама по моему затянувшемуся молчанию. Муха, застрявшая в окне, билась об стекло, создавая вокруг себя шум, но не могла найти выход.
Выхода не было.
— Девчат! Вы вниз пойдете? — Андрей замер на верхних ступеньках, прячась за колонной дома, — если что, я ничего не вижу!
— Идем, идем, — ответила я, торопливо обходя Олю. Она застегивала куртку, не проронив ни звука.
— Я уж думал, ты спать собралась, как в прошлый раз, — чуть прихрамывая, Андрей спускался впереди меня, держась за широкий поручень резной лестницы.
— Ты каждый раз будешь вспоминать эту историю?
— Какую историю? — влез в разговор Коля.
Я остановилась на предпоследней ступеньке. Лестница заканчивалась сразу перед входом на кухню, где за заставленным снедью столом стоял Пудовиков, тоже успевший переодеться в тонкий свитер с закатанными рукавами. В руках он держал шампур, на который нанизывал куски мяса в оранжевом маринаде.
— Две недели назад Машка приехала с нами и легла спать в восемь вечера, — пояснил Сергей, резавший помидоры. Я закатила глаза:
— Я просто устала тогда.
— И продрыхла до обеда.
— Очень устала.
— Вот и привози таких друзей, ни песни вместе не споют, ни ночью за компанию в речку не кинутся.
— Ну, в речку она уже успела окунуться, — заметил Коля и передал мне шампуры, расставленные веером. — Держи.
В этот момент Оля попыталась обойти меня, но то ли специально, то ли нечаянно толкнула в бок. Я по инерции дернулась вперед и обхватила запястье Николая, тихо ойкнув. Остальные не обратили на это внимание, Пудовиков тоже не подал виду, но и руки не отодвинул.
— Я буду долго гнать велосипед, в глухих лугах его остановлю. Нарву цветов и подарю букееет, — заунывно затянул Андрей, и все засмеялись, хотя фразу он и не закончил. За Колиным плечом мелькнул Олин затылок, резко хлопнула дверь, но грохот потонул в нашем хохоте.
Я тоже пошла на улицу, неся шашлыки в одной руке, другой поддерживая под ними тарелку, чтобы не накапать на пол. Нашарила ногой одни из многочисленных безразмерных садовых тапочек, выстроившихся неровной линией возле порога и зашаркала в сторону беседки.