— Извини. Мне действительно жаль. Так жаль!
Глаза вампира, казавшиеся черными, страшными омутами в ночи, выражали искренность и даже отголосок вины. Он снова нежно погладил эльфийку по щеке.
Дрожь охватила тело Эрики. Она почувствовала, что смягчается. Девушка наклонилась и начала нежно целовать мужчину, лаская язычком его губы, проникая им внутрь. Покорность замершего вампира начала ее постепенно возбуждать. Горячая эльфиская кровь наконец-то дала себя знать.
Она стала исследовать поцелуями его шею, мускулистый торс, спустилась к тонкой талии, поглаживая его бока, одновременно целуя плоский, напрягшийся живот.
Эрика очень удивилась, ощутив, что стала влажной от возбуждения, горячей, почти раскаленной.
Девушка наклонилась и принялась ласкать губами и языком возбужденный член прекрасного вампира. Тот сжал зубы и глухо застонал, выгнувшись навстречу ее жадному рту.
Он не пытался перевернуть ее, завладеть инициативой — и это очень нравилось блондинке. Девушка действительно смогла расслабиться. Исчезло ощущение страха. И настойчивого образа большого члена, вбивавшегося в нее, как кол, на который до сих пор сажали магически слабых ведьм в отдаленных селах. Любая сильная ведьма была способна уничтожить целый город, не говоря уже про жалкое село.
Эрика осторожно вобрала член полностью, лаская языком и губами, придерживая любовника за бедра, чтобы не задохнуться. Вампир невольно пытался глубже войти в горячее пекло рта. Брюнет стонал, его лицо стало невероятно прекрасным.
— О, да! Давай еще! Возьми глубже! Язычком, да! Вот так!
Эрика оторвалась, продолжая сжимать его бедра.
— Ты ведь, наверное, сейчас хочешь меня? — чуть смущенно прошептала она. — Хочешь, чтобы я раздвинула ноги? — ее тонкие пальцы сжали основание члена.
— Ты, — вампир сглотнул, вызвав торжествующую усмешку у красавицы. — Можешь сесть сверху. Если боишься, что я опять буду слишком грубым.
Эрика покачала головой, длинные светлые волосы разметались, красиво раскинувшись по обнаженным плечам:
— Я не боюсь.
Вампир очень осторожно перевернул ее, поцеловал, начал ласкать чувствительную кожу шеи, изящные раковины ушек, которые были немного более острыми, чем у людей. Затем стал продвигаться поцелуями по груди с набухшими сосками, поглаживая руками бока, плечи, спускаясь на талию, гладя живот.
Эльфийка расслабилась, откинув голову и полузакрыв от удовольствия глаза.
— Так мне нравиться больше, — прошептала она.
— А так? — умелый чувственный рост спустился ниже, а руки раздвинули ноги.
— О! — только и сумела простонать эльфийка, выгибаясь навстречу раскаленному рту. — Только ты не кусайся! — усмехаясь дрожащими губами, попросила она.