Когда мы отправились в путь, Данте расположился на привычном месте в кабине грузовика, свесив набок свой необычно длинный язык. Мы ехали уже десять минут, как вдруг мне стало не по себе. Мое сердце билось очень часто, и я обливалась потом. Вдруг я поняла, что не помню, куда везу Данте. Я часто испытываю затруднения с определением направления. Лоренс даже пометил все деревья на территории вокруг дома, чтобы, возвращаясь с прогулки с собаками, я знала, куда мне идти. Но на этот раз мое замешательство было особенно острым. Даже сейчас, оглядываясь назад, я не понимаю, в каком месте я съехала с шоссе и каким образом очутилась возле пожарной части городка Кротон Фолс. Спасатели в тот мрачный день не находили себе места, стремясь хоть как-то применить свои умения. Едва я, пошатываясь, выбралась из грузовика, как они окружили меня со всех сторон. Я не могла ответить даже на простейшие вопросы — как меня зовут или куда я направляюсь. В любой другой день меня просто спросили бы, кому позвонить, и на этом вся помощь исчерпалась бы. Но в тот день они должны были кому-то помочь, и тут появилась я, безусловно нуждаясь в участии.
«Скорая» доставила в ближайший пункт неотложной помощи меня и Данте, который, «улыбаясь» до ушей, с радостью согласился отправиться со мной куда угодно. Кто-то связался с Лоренсом. В неотложке в тот день было непривычно пусто. Медики были в отчаянии от невозможности немедленно отправиться к упавшим башням. Все рвались оказать помощь хотя бы кому-нибудь. Я, в своем состоянии спутанного сознания, хотя бы ненадолго снабдила их подобной возможностью. Оказалось, что, вытирая яд с лап Бу, я напрочь забыла о себе.
Медики с помощью капельниц очистили мой организм от токсинов. Тем временем Данте успел стать всеобщим любимцем. Как только врачи и медсестры поняли, что я прихожу в себя, они занялись моей собакой. Больных людей они видели каждый день, но Данте… Я подозревала, что сегодня ему предстоит совершить доброе дело, только не знала, каким образом это произойдет. К тому времени, как в больнице появился Лоренс, туман у меня в голове рассеялся, сердце билось нормально и чувствовала я себя как полная идиотка. Но что такое чувство неловкости и смущения по сравнению с тем, что медики, встревоженные и не находящие себе места от невозможности оказывать помощь там, где в ней больше всего нуждались, испытали облегчение от контакта с добродушной и веселой собакой и несколько успокоились, поглаживая густую шелковистую шерсть общительного животного.
* * *
Весь остаток дня я продолжала думать о своем злоключении и о том, как Данте помог медикам и спасателям избавиться от чрезмерного напряжения и страха. Вечером мы с Дианой Пеннингтон уже обсуждали возможность создания команд для оказания психотерапевтической помощи тем, кто выжил после падения башен, работающим на месте трагедии спасателям и членам семей жертв 11 сентября. Мы еще не знали, как будем им помогать, но, как почти все люди нашей планеты, знали, что должны что-то делать. Мы готовили команды из собак и инструкторов, способных облегчать людские страдания и оказывать поддержку, проявляя милосердие. Я лично видела, как легко справился с этой задачей Данте, рассеяв уныние, царившее в пункте неотложной помощи. Мы только предполагали, что могут сделать наши команды для людей, пытающихся справиться с последствиями этого кошмара, вывернувшего их чувства наизнанку.