А кого я ждала? Сабурова? Что он проявит хоть толику теплоты ко мне?
Стало неловко за эти мысли. И за своё состояние перед незнакомцем.
Наблюдаю за тем, как мужчина достаёт с полки чистое полотенце. Включает холодную воду и смачивает его. Затем выжимает.
Он касается моей руки, и я вздрагиваю. Не пойму, что ему нужно.
— Больно? — изучает порез на свету. Проводит осторожно по нему подушечкой большого пальца, словно проверяя, не осталось ли в ране осколка. А затем помогает мне сжать холодное полотенце.
Смотрю недоумённо. Ничего не соображая. Мысли хаотично мечутся в голове. Вдруг становится страшно, что эту невинную сцену застанет Сабуров.
А я хорошо помню его угрозы.
— Да, — отвечаю. Тихо. Голос из-за слёз хриплый. Но уже не плачу.
Моё тело привыкло к боли. К разной. Порез — ерунда. Но признаться, что слёзы вызваны обидой, не могу. Слишком унизительно.
— Мы знакомы? — спрашиваю, будто испытываю провалы в памяти. Но я однозначно его где-то видела.
— Не то чтобы знакомы. Я помог вам в тот день в квартире Сабурова.
Точно. Ночь после Айрата далась мне тяжело. Боль и усталость вытеснили из воспоминаний часть событий.
— Я собственность Сабурова. Уверены, что стоит мне помогать?
Смотрит на меня насмешливо. Нет, губы не изгибаются в улыбке. Она где-то в его глазах. Он надо мной смеётся?
— Ратмир заботится о том, что принадлежит ему.
Свожу брови.
— Так это он вас послал? — такой расклад не укладывается в голове.
Чтобы Сабуров оставил меня наедине с мужчиной? Только если я его совсем не интересую. Как женщина.
Сердцебиение учащается. Кусаю губы в тревоге. И не понимаю, почему меня так сильно расстраивает подобное предположение.
Впрочем, весь интерес его ко мне сводится к тому, что я его вещь. Принадлежащая ему. Ненужная, вредная, докучливая, создающая проблемы. Вещь.
— Он точно не из тех, кто доверит козлу капусту.
Теперь новый знакомый улыбается. Широко.
Склоняю голову набок. Рассматривая его.
Мне дико хочется сбежать от надзора Сабурова. От своего статуса должницы и прислужницы. Пустого места.
Но это нереально, пока я не верну ему долг. А возможностей для этого у меня не так уж много. Мне необходимо попасть на крупные соревнования и занять призовые места. Учитывая высокую конкуренцию среди художественных гимнасток, ради такой перспективы придётся пахать как проклятой.
— Я нравлюсь вам? — вопрос в лоб.
К моему огромному удивлению, он вызывает у него румянец. А у меня улыбку. Расслабленную и довольную.