– Какое согласие, дед? Он прижал мне руки – вот так (Саша показала, как это было), но я вырвала одну, и когтями расцарапала этому придурку его лапищу. Надолго отметина останется. А он мне угрожал.
– Какой ужас! – не удержалась Лана, но Элем осадил ее суровым взглядом.
– И свидетели были?
– Полное кафе свидетелей. Ни одного равнодушного, смотрели все! Как в цирке! – Саша театрально взмахнула руками.
– Ну, тогда теоретически ты можешь подать на него заявление в милицию. А если еще пройдешь медицинское освидетельствование и зафиксируешь факт злостного укушения, то можешь чего-нибудь добиться… Если хорошенько постараешься… В мое время за это давали 15 суток ареста. Сейчас, скорее всего, будет суд и штраф.
– На черта мне сдался этот штраф?
– А чего же ты хочешь?
– Я хочу… Я не хочу его знать!
– Детский сад, Александра Федоровна! Ты его уже знаешь! Увы, девочка, это издержки твоей профессии. Риск вляпаться в подобную историю есть всегда.
– А у тебя когда-нибудь такое было?
– Ты же знаешь, что я на улице почти не снимаю. А в студийной съемке клиент возмущается, только если недоволен тем, как получился. Но такого, как ты понимаешь, не случается никогда.
– А ты бы как поступил на моем месте?
– На твоем месте… Ту-ту-ту… Не представлю, что кто-то из клиентов захотел бы укусить меня… за губу…
– Элем! – укоризненно произнесла Лана.
– Да… Понимаешь, девочка, этика в уличной съемке – это очень больной вопрос… И до сих пор он формально никак не урегулирован. Что и кого можно снимать, а кого нет… Стрит-фотографы говорят, что всегда лучше попросить прощения, чем разрешения. Сама знаешь, как ценна спонтанность. Если спрашивать разрешения, многие сразу же отказывают. Нет и все! А если и соглашаются, то встают ровненько в позу, ручки по швам, на лице улыбочка неестественная приклеена… И вся прелесть подсмотренного момента разом пропадает. Такие карточки можно прямиком отправлять в мусорную корзину. Так что если ты серьезный фотограф и хочешь продолжать работать в своем жанре, то придется снимать на свой страх и риск. Но при этом всегда быть готовой к таким сценам, как сегодняшняя. Могут даже морду набить.
– Он так и сказал: была бы я мужиком, он набил бы мне морду.
– О чем я и говорю. А поскольку ты не мужик, твой маньяк по-своему тебе личико подпортил. Зато – ты лучший фотограф года! Так что: думайте сами, решайте сами…
– Но этот урод не имел никакого права наезжать на меня! Я ничего не нарушала! Правда, Элем?
– Видишь ли, девочка, право и этика – это разные вещи! Правда, что никаких законодательных запретов на фотографирование на улице нет. Ты имела полное право снимать и этого типа, и его любовницу, и бабку, и внучку, и Жучку. То есть с точки зрения ответственности, уж не знаю, какой там – уголовной, административной или какой-там-еще, – тебе ничего не угрожает. А вот с точки зрения этики, ты нарушила приватность его частной жизни. И, естественно, ему это не понравилось.