Я делаю шаг вперед, хватаю ее за талию, вжимаю в себя ароматную девушку и наиграно вдыхаю запах ее духов.
— Ты так вкусно пахнешь, так бы и съел тебя здесь, но, боюсь, старушки из окон глаза растеряют или линзы очков запотеют.
Слышу ее сбивчивое дыхание, ее ноготки скользят по моей футболке. До сих пор молчит, но я вдруг отчетливо понимаю, что она сильнее вжимается в мое тело. О, да здесь плохи дела. Моя интуиция подсказывает мне, что Ева безмолвно все для себя решила, слов у девицы не хватает, так именно тактильно она дает мне понять, чтобы действовал.
Моя рука пробирается под платье, настойчиво гладит прохладную кожу, поднимается вверх к бедру. Ее протяжный выдох в очередной раз кричит о том, что она готова ко всему.
— Иди сюда, чертовка.
Моя ладонь ныряет в волосы Евы, склоняюсь к ее губам и ехидно улыбаюсь, едва касаясь ее губ своими. Она тоже не стоит просто так, ладошка опускается ниже, гладит мою руку.
— Иди ты нахрен, Раевский!
Ловкие пальцы Карташовой вырывают мои ключи из ладони, один взмах — они летят куда-то в кусты роз.
Я громко смеюсь, видя, как она поправляет платье и пытается спрятать смущение. В игры вздумала играть, дрянь! Проверяла меня так же, как и я её?
— Взаимно Карташова, только тебе лучше бы всё-таки заняться не сексом, а знаниями.
— Твоего совета не спрашивали, шел куда-то? Так иди?!
— Какая строптивая козочка, полна страсти и огня, не боишься сгореть? — Так же негромко, с долей иронии спрашиваю у Карташовой.
— Еще не нашелся тот, что сумеет это сделать.
— Так все запущено? Братец не подошел? Облицовка не сошлась с ожиданиями в сексе? Так плох в постели?
— Да ты — чокнутый!
— Это как посмотреть, Карташова. Из нас двоих здесь двуличный точно не я. За последние несколько дней ты уже отличилась по всем фронтам, и не с лучшей стороны. Твое счастье, что вашей вакханалии не увидела Эла, я бы тогда тебе по век жизни спокойствия не дал.
— Да я не хотела!
Ева вырывает руку из моих пальцев и ретиво срывается с места. Какая-то сила толкает меня вперед, я вовремя ловлю Еву, которая цепляется каблуком за бордюр.
— Ты сдурела?! Так же голову сломать недолго!
— Да уж лучше так, чем слушать твои укоры.
— Успокоилась, Карташова, руки, ноги целы, вот и здорово.
Мы только спустя несколько секунд понимаем, что я опять вжимаю Еву себе в грудь одной рукой, а второй касаюсь ее растрепанных волос. И в этот раз в ее глазах нелепое удивление, в моих — такое же.
— О, Евка, ты уже себе парня припасла на вечер, тогда я каким боком к вам?
Я поворачиваю голову на звук низкого мужского голоса и удивленно приподнимаю бровь.