— Не обращай внимания, если вдруг голодна, там тебя ждет рыба.
— Я уже учуяла аромат, спасибо, папка, я тебя люблю.
— И я тебя люблю, дочь.
Стало тихо, очень даже. Очень странно, что Алина не выскочила. Обычно она почти танцует у порога, как только слышит звук моего голоса. Спит? Возможно. Но это только к лучшему, я имею в своем арсенале кучу времени, поэтому рассматриваю себя в зеркале, время от времени краснею, вспоминая, что своими губами, языком вытворял Раевский. И, кажется, я уже с нетерпением жду наш следующий секс-марафон…
— Ты выглядишь бледной, — шепчу Алине, которая вышла из спальни только тогда, когда уже оставалось критически мало времени.
Сама же я сорвалась как можно раньше, тоналкой замазала особенно яркий засос на шее, а в том пыталась уложить волосы таким образом, чтобы меньше было обзора для посторонних глаз, даже перерыла половину гардероба, выискивая кофточку в более закрытым декольте, потому что и там, на груди, стояли отметины Макса.
— А кто-то выглядишь так, словно его трахали всю ночь, — слетает с губ Алины, да так громко, что я уронила ложечку, с которой слизывала остатки йогурта.
— Что ты сказала, Алина?
В кухню вошел отец, и я ужаснулась, увидев его хмурое лицо.
— А мы между собой разговариваем, Владимир Андреевич, вы что-то не то услышали?
Я вжалась в кресло, не понимая, что за муха укусила мою подругу. Или я за собственными проблемами пропустила что-то важное, что произошло между отцом и Алиной. Я молчала, но внимательно изучала лица двух дорогих для меня человек, которые почему-то готовы были сжечь всё вокруг меня.
— Па, ты не опоздаешь?
— Мне некуда спешить, ещё есть время, но зато я вижу, что в нашей семье назревает очень большой, некрасивый скандал.
— Если ты сейчас же не остановишься, я… — Алина соскочила с кресла и сжала кулачки, а я вжала голову в плечи.
Вот это номер, вот это страсти. Она что совсем с катушек слетела? Они уже на ТЫ, вот это я — лузер, даже не заметила. Впрочем, я сама вчера была не лучше, впрыгнув в омут с головой. Не жалею, хотя не могу до сих пор осознать тот факт, что меня хочет такой взрослый, самодостаточный мужчина. Он слишком жадный, горячий и моё тело гармонично отвечает на его тело.
— Что ты? — Гаркнул папка, преградив путь Алине, которая вздернув нос, гордо подошла к нему вплотную.
— Мне собирать вещи?
— Эй, эй, потише. Вы что?! — Завопила я. — Какие вещи, вы белены объелись, пока меня вчера вечером дома не было?
— Этот кто-то — Алина.
— Ну, зачем ты так? — Аля прижимает ладошки к лицу, а я срываюсь с кресла, бросая салфетку на стол.