- Я услышала шум, - спрятав пробирку обратно, подошла к нему.
- Да я по привычке зажег пульсар, а тут мыши…летучие, мать их за ногу…кто ж знал…
Я подняла голову и представила всю нелепость ситуации – мыши спокойно жили себе, когда их ослепили и подогрели одновременно пульсаром.Поэтому всем дружным составом они быстро покинули зону дискомфорта, по пути обгадив источник неприятностей.Вернувшись взглядом к парню, я честно попыталась не хихикать, но получалось откровенно плохо. По крайней мере, принять мое сдавленное хрюканье за проявление сочувствия не смог бы даже законченный оптимист с очень богатым воображением.
- Рада! – стихийник попытался воззвать к моей совести, но куда там. Даже Тим подозрительно фыркал в углу.
Через секунду дружный хохот отдался эхом во всех помещениях заброшенного здания. Я вытирала слезы, не в силах остановиться. Стресс последнего получаса отпускал, заряжая нас позитивом. Мы уже спускались с лестницы, все еще посмеиваясь, когда меня накрыла такая простая и логичная мысль, что я схватила парня за руку, вынуждая остановиться.
- Что? – обернулся он.
- Антон, а мыши ведь ничего уронить, тем более тяжелого, точно не могли…
В глазах парня мелькнуло понимание нашей беспечности одновременно с моим вопросом:
- А где здесь подвал?
Вход в подвал, несмотря на темноту, мы нашли довольно быстро. Он оказался на самом виду, напротив входа. За неприметной дверью в стене обнаружилась лестница с уходящими в непроглядную темень ступеньками. Она была довольно узкая, спускаться можно было только по одному, причем Антону – пригнувшись и полубоком. Мы немного постояли возле входа, внимательно прислушиваясь, но редкие шорохи давали минимум информации. Сканирование тоже ничего определенного не выявило – внизу был практически ровный голубоватый фон, без выявления каких-либо отдельных организмов. Странно…
Антон приложил палец к своим губам, призывая к тишине и максимальной осторожности, и начал медленно спускаться вниз, осторожно ставя ногу на каждую ступеньку так, что ни одна даже не скрипнула. Оборотни в роду были, что ли? Я шла след в след, оставив Тима наверху – в тесном замкнутом пространстве он мог пострадать, не имея места для маневра. Примерно на пятой ступеньке у меня закружилась голова и я сообразила, что от напряжения забыла, что надо дышать. Внутреннее чувство опасности просто вопило от нехороших предчувствий.
Мы спустились на узкую площадку сразу после последней ступеньки и уткнулись еще в одну деревянную дверь, на первый взгляд незапертую. Антон знаком показал прижаться к стене и поднял вверх три пальца, медленно загибая их по одному.