Я коснулся каменной поверхности и бросил взгляд на подошедшую Чесити.
— Коснись.
Девушка не стала спорить, дотронулась до камня, после чего сразу отдернула руку.
— Холодный.
— Ага. И не только. Ничего больше не заметила?
Но когда она отрицательно замотала головой, демонстративно провел рукой по камню, а затем потряс рукой перед девушкой.
— Я не…
— Пыль.
— Какая пыль?
— Именно! Этому городишке черт знает сколько лет, а тут… ни единой пылинки.
— Магия, — нахмурилась девушка.
— Не без этого.
Вновь обратив взор на каменную поверхность, я осмотрел символ АрхиВладыки, вырезанный в самом центре алтаря. Я протянул руку, собираясь коснуться его, но вдруг ощутил чье-то присутствие.
— Не трогай эти камни, чужак, — резко повернув голову, я увидел сидящую на одной из каменных лавок фигуру женщины, облаченную в балахон. Как и все прочие обитатели Холькарима, она была призраком, но явно отличающимся от остальных. Её сияющая голубая аура перетекала в черный, образуя что-то отдаленно напоминающее пламя.
— Керрас…! — охнула Чесити.
— Это мое имя, дитя, — тихо произнесла женщина, от голоса которой у меня по спине побежали мурашки.
Воцарилась гробовая тишина. Незнакомка, представившаяся первой женой АрхиВладыки, которую по какой-то причине все поминают недобрым словом и толком не могут объяснить, почему, не выказывала угрозы. И все же от неё веяло настоящей тьмой, жуткой и тягучей, заставляющей волосы шевелиться в самых неожиданных местах.
— Значит, ты та самая Керрас? — осторожно уточнил я, делая два шага навстречу женщине. Она продолжала сидеть и даже не думала отвечать на вопросы, наблюдая за нами из-под мрака капюшона. Как бы я не пытался рассмотреть её лицо, у меня это не получалось. — Ты не такая, как остальные призраки.
— Живым тут не место, — она не угрожала, просто констатировала факт. — Уходите. Оставьте это место в покое. Эти несчастные души не заслужили то, что ОН с ними сделал. Пусть лучше они прибывают во сне, чем будут продолжать проживать этот день из раза в раз.
— Этот день? Какой день?
Но она словно и не слышала меня.
— ОН не приходил сюда уже больше сотни лет, и надеюсь, не придет уже никогда. И вы уходите. Пусть это место навсегда канет в веках, а томящиеся тут души обретут покой.
Тьма, что окружала женщину, казалась живой, словно в ней что-то пряталось. Накатило ощущение потусторонней угрозы, способной вытрясти из себя душу. Внутренний голос кричал о том, что надо бежать из этого места прочь и никогда не возвращаться. А вот чуйка молчала, что было странно. Страх отступил, и наступило понимание, что эти чувства напускные. Они не принадлежат мне.