— Когда меня собрались казнить, то единственный, кто за меня вступился, оказалась именно Миранда. Сперва её никто и слушать не стал, но тогда она сказала, что носит под сердцем моего ребёнка, — гулко сглотнув, он прикрыл глаза и продолжил. — Понимаешь, хоть полукровок и не признают, но такого ребёнка никогда не лишат одного из родителей. Да, он будет изгоем всю оставшуюся жизнь, но… просто для нас, дети бесценны. Потому мне и оставили жизнь, но прогнали из стаи.
— Я потом спросил Миранду, зачем она это сделала? А в ответ услышал, что понравился ей с первого взгляда, и когда у неё появилась возможность меня спасти, она ею воспользовалась. Да, я был действительно рад своему спасению, рад настолько сильно, что решил сделать для неё всё, что она только пожелает. И она пожелала. Она сказала мне тогда, что сильно больна, и что ни один целитель не в силах ей помочь. Отец Миранды подтвердил эти слова. Мне было очень жаль её, и тогда она предложила жениться на ней. Она сказала что, сколько бы лет ей не было отведено судьбой, она хочет провести их со мной. И я согласился. Именно с тех пор мы и вместе. А спустя несколько лет, отец Миранды умер. Я не знаю, что там случилось на самом деле, но… известно только, что он проводил какой-то запретный ритуал, чтобы всё же спасти дочь. Спас, отдав в заклятие все свои имеющиеся силы.
Обернувшись, Эмиль заглянул мне в глаза и сказал:
— Я полукровка, и мне не дано было встретить, свою пару… так я думал раньше… до встречи с тобой.
Подойдя ближе, Эмиль присел на пол, опираясь на колени, и взял мою руку в свою.
— Для меня всё решилось именно тогда, в Больших Лужках, — негромко проговорил он. — Именно твой запах сводит меня с ума. Именно тебя я хочу видеть каждый день, засыпая и просыпаясь. И именно на тебя реагирует мой Дарг, желая выбраться наружу и требовать ласки. Ника… я люблю тебя, — прошептал он, заглядывая в мои глаза. — Я просто с ума начинаю сходить, когда вижу возле тебя другого.
Господи, зачем? Зачем ты так с нами? Я же тоже всё это время запрещала себе даже думать об этом. Но, как бы я себя ни обманывала, от правды не сбежишь. Я не могу быть с ним, и не могу без него. Господи, как же больно.
Я и сама не заметила, как солёные слёзы стали стекать по моему лицу, и лишь лёгкое касание пальцев Эмиля к щеке, стирающее их, вывело меня из какого-то ступора.
— Она ждёт от тебя ребёнка, — прошептала, качая головой.
— Я клянусь тебе, что после нашей с тобой встречи, на Миранду, я смотрю не как на женщину, а как на сестру, понимаешь? Но только я ничего не могу изменить.