Похоже, ей все-таки удалось изловить кошку, потому что теперь слышалось протестующее мяуканье. Он рывком поднялся и пошел к ним.
- Дай сюда эту помоечницу, - сказал грозно. - Я сам ее искупаю, а ты займись ужином.
И отпустил капельку силы. Кошка тут же притихла и подозрительно на него уставилась. А глаза уж слишком умные и знающие.
"Кто же ты, комок шерсти?" - подумал Саха, забирая ее у Наили из рук.
- Мяу! - возмущенно выдала кошка и с той самой минуты пыталась его игнорировать.
Но сложно игнорировать того, кто запихивает тебя в ванну и зачинает намыливать. Когда экзекуция закончилась, Сливка, закутанная в полотенце, мелко тряслась и поглядывала на него исподлобья.
- В следующий раз будешь сидеть дома, - ткнул он в нее пальцем.
Кошка смерила его недовольным взглядом, отвернулась и стала вылизываться.
Сейчас любое механическое действие давало ему время, чтобы упорядочить чувства и мысли. Вытравить яд неуверенности и сомнений. Отбросить все.
"Твоей она будет, после того как ты пройдешь с ней обряд".
Ведь это уже было в их жизни - не пошел обряд. И побороть иррациональный страх потерять ее не получалось. Чувство, как будто с сердца содрали кожу и насыпали соли.
Он должен найти способ. Придумать, как защитить самое дорогое. И если для этого придется перевернуть весь асурский архив, он сделает это. В лепешку расшибется, если нужно.
- Саха... - Наиля подошла так тихо, что он не заметил.
Тревога в ее голосе резанула по нервам. Он обернулся к ней:
- Что?
Наверное, слишком резко, она смешалась. Но все же сказала:
- Слушай, мы не можем посмотреть, как там мой магазин? А то у меня странное предчувствие.
- Да, - кивнул он. - Конечно.
- Ммм! - поцеловала его и убежала.
А он замер на мгновение. Откинул назад голову и закрыл глаза, чувствуя, как жар снова начинает растекаться в крови. Потом медленно выдохнул и пошел за ней следом.
Наиля возилась с пластиковыми судочками, перекладывала в них ужин. Такая... деловая. Волосы растрепались, маленькое ушко вылезло из прически, а отдельные пряди лезли в рот. Этот жест... Как она неловко повела плечом, отодвигая прядь от лица.
Ничего сексуального, а его снова повело.
Подошел и обнял сзади, чувствуя, что дуреет от ее запаха. Он изголодался, как будто не обнимал ее совсем недавно. Словно томился на медленном огне год и теперь не мог дождаться, когда, наконец, разденет и прижмется к ней кожа к коже. Дыхание сбилось, его накрыло с головой, обнял ее крепче, она тихонько охнула и еле слышно застонала.
Глаза закрылись сами собой, руки пробрались под маечку. А в следующую секунду она развернулась в его объятиях. Сама обняла его.