Я не обращаю на неё никакого внимания и оставляю на Ивана, а сам пытаюсь достучаться до твари, которая подменила детей. Как и зачем? Ошибка или коварный план? Видит Бог, я готов трясти Земелина за грудки, выбивать из него правду, рвать его на кусочки, пока он не признается, но я обещал Еве, что больше никого и пальцем не трону. Поэтому я просто стараюсь держать себя в руках. В конце концов, сейчас эта сволочь больше напоминает одуванчик — дунь, и от него ничего не останется.
— Здравствуйте! Простите, но что вы здесь делаете? — слышу женский голос и оборачиваюсь.
Девушка приоткрывает рот и в шоке смотрит на меня, не решается что-то сказать… А я смотрю на неё. Это бывшая помощница Земелина — она помогала нам с подготовкой к оплодотворению.
Кажется, Яна?
— Даже не представляете, как приятно встретиться с вами! — цежу я сквозь зубы. — Если он не может рассказать правду, то это сделаете вы!
Она вздрагивает и делает шаг назад, инстинктивно смотрит по сторонам, словно пытается найти защиту, но никто не обращает на нас внимания, а санитары вообще играют в снежки — им не до этой хрупкой испуганной лгуньи…
— Я не понимаю, о чём вы говорите! Ваше присутствие может навредить человеку! Прошу вас уходите! — принимается лепетать она, а Иван шепчет мне на ухо, что эта девушка с Земелиным вроде любовников.
— Могу напомнить, кто я и о чём говорю! — цежу сквозь зубы, не сводя с неё взгляда.
Я вижу, что девчонка напугана. Она дрожит, как последний осенний лист, боится меня — это хорошо. Я продолжаю сверлить её взглядом, прожигать им, запугивать.
— Вам следует уйти! — выдаёт Яна, показывая всем видом, что говорить она не собирается.
— Серьёзно? Что же, я уйду, но сейчас, когда карусель закрутилась, в опасности не только Земелин… Под угрозой и жизнь его помощницы, которая непонятно зачем подменила детей… Не думали об этом в таком русле, Яна? — спрашиваю я, и она буквально подпрыгивает на месте.
Девушка принимается нервно обматывать шарфом шею и косится на Земелина, но тот в настоящий момент слишком далёк от реальности — он сейчас бесполезен, и я хочу надавить на неё.
Достаю из кармана визитку и протягиваю её Яне. Она берёт дрожащими пальцами и щурится, глядя на меня.
— Зачем мне это? Я ведь уже сказала, что я ничего не понимаю! Не знаю ничего! Вы говорите какие-то далёкие мне вещи!
— Ты всё прекрасно понимаешь и расскажешь мне, если хочешь жить!
— Вы угрожаете мне?
— Нет, не я. — Я поглядываю на Ивана: приятель изрядно нервничает, вероятно, переговоры на подобном уровне совсем не его стихия, но я ничего не могу поделать, потому что должен заставить эту девицу заговорить. — Тот, кто заплатил вам с этим овощем, — киваю головой в сторону смеющегося Земелина. — Они обязательно решат избавиться от свидетелей, как только поймут, что я начал копать и почти добрался до них… И они не погнушаются убрать тебя и твоего… Земелина. У тебя, Яна, есть время подумать, но не уверен, что его много. Если расскажешь правду, я гарантирую тебе защиту, а если нет… Что же… Я всё равно докопаюсь до истины и тогда жестоко накажу всех участников.