Дальше по курсу возвышался помост, на котором восседали крошечные молчаливые люди. Они носили белые чалмы, беспрерывно курили и ловко жонглировали острыми на вид пиками. Гамаюн, пока не окосела от счастья и выпитого вина, объяснила, что это - Погонщики Слонов. Именно так, с большой буквы. Самые почетные гости на празднике - кроме самого Бумбы, конечно.
Они участвуют - или осуществляют - слоновьи бега. Для этого здесь, неподалеку, построили громадный стадион, мы видели его, когда проезжали мимо.
Стадион был самым большим сооружением в городе, да и во всей Африке. А может, и в мире... Из городских построек он торчал, как кит из стаи селедок. Стадион был Центром Вселенной и Замковым Камнем Мироздания. К нему притягивались все взгляды и помыслы - как к машине, которая бесконечно производит тянучку.
Слоновьи жокеи, в отличие от горилл, были людьми серьезными. На брудершафт ни с кем не пили, пьяных песен не орали и среди общего разгула и веселья выглядели скучно.
Самих слонов нам не показали: жутко дорогие породистые бегуны содержались в отдельных апартаментах при стадионе.
Я еще подумал: Бумба намеренно стал слоном - символом Большой Игры, или же Бега учредил в честь себя, Великого и Ужасного?
- Вань, а сколько мы уже здесь? Трое суток или четверо? - сбила с мысли напарница.
Я честно задумался. Мы ели, плясали, пили... Опять ели и плясали... Затем немножко спали - не нарушая общего веселья, - и всё заново. Король, правда, время от времени куда-то уходил. При ходьбе его огромные уши и круглый живот величественно сотрясались в неспешном, покачивающемся ритме. За ним следовала его черная валькирия - копьё наголо, винтовка к бою. Капитан горилл, кстати, шепнул мне на ухо, что валькирия - жена Его величества. Главная её задача - охранять супруга и властелина. Ну а еще - продолжить королевскую династию...
Тяжелая работа, это самое королевствование. Даже в праздник не расслабишься.
- Эй, я тебя спрашиваю: сколько мы уже здесь? - мысли вновь начали скользить в неспешном ритме барабанов, по которым расслабленно била обряженная во фрак мартышка, но Машка безжалостно вернула меня к реальности, толкнув в бок. Бок спружинил на удивление мягко, будто внутри были не ребра, а поролон...
- Да не знаю я. Дня три. Может, четыре. Какая разница? Кормят, поят - чего тебе не хватает?
- Да ничего, - Машка потянулась за очередной виноградной гроздью. - Только, помнится, шеф заключил с Бумбой пари... И срок его истекает ровно через пять дней с нашего приезда.
Я наморщил лоб и стал с усилием проворачивать мысли в голове. Как фарш в мясорубке, право слово: ни одного связного кусочка. Мозг напоминал бутерброд с салом: снизу - сухой и ноздреватый, а сверху - жирный, липкий и не блещет сообразительностью.