Ну ладно, ну хорошо, - я попытался успокоиться. - Гориллы - фавориты. Наверняка другие команды им уступают - в росте, весе, способности одним движением засунуть голову противника ему же в трусы... Если мы просто выйдем на поле...
- Кстати, мы должны победить, - вставила Машка.
- Кого? - тупо спросил я.
- Всех. Чтобы ты и дальше услаждал наши с шефом взоры своей персоной, мы должны победить в Большой Игре.
Инфаркт со мной не случился только по причине хронического ожирения сердца.
Я немножко полежал, глядя в круглый потолок Дома Танцев. Перед глазами пробегали, одна за другой, перипетии нашего неожиданного, нелепого путешествия. Ну зачем, зачем Товарищ Седой отправил нас в Африку? Почему нельзя было на Северный Полюс? В Антарктиду, на худой конец. Говорят, пингвины - милейшие создания. Питаются одной рыбой и совсем, совсем не интересуются магией.
Дурные предчувствия шевелились в душе, как улитки с холодными липкими ножками.
Приподнявшись на локтях, я попытался найти взглядом тирана, диктатора и жестокого самодура, моего драгоценного учителя. С третьего раза нашел...
Обряженный в белую распашонку, неизменный жилет и вышитую шапочку, он о чем-то беседовал с Бумбой, сидя у трона короля в небольшом, но чертовски удобном на вид кресле. В одной руке бвана держал сигару, в другой - хрустальный стакан с жидкостью цвета чая...
Поймав мой взгляд, наставник подмигнул и отсалютовал рукой с сигарой. А затем отвернулся так, словно тут же забыл о моём существовании.
Я решительно вскочил. В своём воображении... На деле медленно, переваливаясь, как беременный бегемот, опрокинув по ходу блюдо с соловьиными язычками в подливке из птичьего молока, сполз с подушек и наконец взгромоздился на ноги. Постоял, покачиваясь, совмещая линию горизонта с уровнем зрения, а затем уж рванул через зал к бване.
Перед тем, как подойти к королевским особам, пришлось перевести дух - небольшая пробежка вызвала на удивление сильные колебания в области живота.
Одышливо вздыхая, я раскорячился позади кресла Лумумбы, чем вызвал неудовольствие у черной феминистки с копьем и винтовкой. Загородив роскошным телом супруга и повелителя, она наставила на меня копьё и закричала высоким пронзительным голосом:
- Перед троном не стоять! Отойти от трона!
Я только махал руками, силясь показать, что не гожусь в террористы.
- Ска-а-апление перед троном прекратить! Линию обстрела не загораживать! - не верила мадам в бронелифчике.
Поспешно откатившись назад, я нечеловеческим усилием воли взял себя в руки. И уже отсюда, издалека, жалобно позвал: