Впрочем, не буду загадывать раньше времени. В крайнем случае, всегда смогу продать квартиру и переехать к бабушке.
Я вытерла руки приготовленным махровым полотенцем и взяла трубку. Хм, Галухин? Так поздно?
– Что случилось, Борис Евгеньевич? – заведующий производством никогда бы не позвонил просто так. Тем более в такое время.
– Пожар у нас, Вик, горим, и, похоже, как раз новый цех…
Я почувствовала, как сердце пропустило удар. Не может быть! Мы же столько вложили – и денег, и сил, и надежд…
– Никитин знает?
– Пока нет, я думал, ты ему позвонишь.
– Да мы как-то не успели номерами обменяться, ваши парни оказались слишком шустрыми.
Галухин хмыкнул, и я поняла, что мне удалось хоть немного снизить напряжение. Пусть и на самую малость, но сейчас это было нам необходимо.
– Ладно, приезжай сама, ему утром скажем.
– Я знаю, у кого есть номер… – сделала паузу.
– Надя-на-всякий-случай? – уточнил Борис Евгеньевич со смешком.
– Ага, мы с директором скоро будем, – положила трубку.
Надя-на-всякий-случай – это начальник отдела кадров Надежда Анатольевна. Правда, отдел этот у нас состоял из одного человека, но Надю такие мелочи совершенно не смущали, она называла себя не иначе как начальником.
Мы относились к этой её слабости совершенно спокойно, потому что ценили Надежду Анатольевну за сильную сторону – она никогда ничего не выбрасывала и вела записи практически всех событий, происходивших у неё на глазах.
Ещё в школе она выписывала годы жизни и основные вехи из жизни всех великих учёных, писателей, музыкантов и так далее. Когда Надю спрашивали: «Зачем тратить своё время?», она отвечала: «На всякий случай». Так прозвище и закрепилось за ней.
Я была уверена, что Надежда Анатольевна уже внесла номер мажора в свою записную книжку. На всякий случай.
И оказалась права. Несмотря на то, что Надя уже спала, буквально через пару минут у меня был телефон Никитина.
Конечно, я могла заехать за директором и без предупреждения. Ведь знала, где он живёт. Но что если он спит? Или ещё что похуже…
А может, мне и самой захотелось стать обладательницей заветных цифр. На всякий случай.
Но всё-таки я сначала подъехала к коттеджу. Может, если он уже спит, и звонить не буду.
Но он не спал. Правда, свет в окнах был какой-то приглушённый, словно от свечей. Электричество у него выключили, что ли?
Я посмотрела по сторонам. Нет, у соседей окна светились ярко.
И тут до меня дошло – свечи, невеста, поздний вечер...
Отчего-то разозлившись, я набрала продиктованный Надеждой Анатольевной номер. Мажор долго не брал трубку, и я злилась всё больше.