Gaos. Она рада его видеть.
Он всё ещё чувствовал себя парализованным.
Радость казалась таким неуместным словом для описания того, что он чувствовал при виде Уинтер.
Это скорее сродни облегчению. Когда выдыхаешь после того, как задерживал дыхание.
Это смешивалось со странной неугомонностью и тревогой от досадливого осознания, что он тут не останется, что ему придётся уехать сегодня вечером или даже раньше. Понимание, что он здесь лишь ненадолго, исказило что-то в его облегчении, заставляя беспокоиться о разлуке с ней, хотя он вот только что увидел её.
Ник всё ещё пялился на Уинтер.
Его взгляд скользнул по её тёмно-синему платью, которое он не узнавал — на талии оно украшалось интересными геометрическими фигурами, которые привлекали его глаза, зачаровывали какую-то часть его разума. Платье подчёркивало её узкую талию, затем опускалось вниз по бёдрам и животу, старомодно заканчиваясь на уровне лодыжек, но почему-то всё равно провоцируя его собственнические инстинкты, когда Ник осознал, как сильно видна её фигура.
Верхняя часть платья не имела глубокого декольте, но при этом тоже облегала каждый изгиб, вызывая у него желание содрать ткань, стянуть вниз по плечам и проверить, насколько тянется эта материя, сколько её кожи он сумеет обнажить зубами.
Ник гадал, остались ли у неё следы укусов после…
— Нет, — сказала Уинтер. — Уже зажили.
Взгляд Ника метнулся к её глазам.
Она улыбалась ему, губы изгибались от лёгкого веселья.
Когда он продолжил смотреть на неё, она прислонилась к двери, изогнув своё тело S-образной волной, отчего всё оно казалось более длинным, а платье натянулось в такой манере, за которой его вампирские глаза тщательно проследили.
— Gaos, — пробормотал он, едва замечая, что заговорил вслух.
Ник невольно и не в первый раз подумал, что если бы в детстве у него была такая учительница, он бы завалил все предметы. А ещё он при каждой возможности встревал бы в проблемы, надеясь, что его отправят в её кабинет.
В этот раз Уинтер расхохоталась по-настоящему.
Пихнув его в грудь, она скользнула назад, зайдя за тяжелую деревянную дверь и снова выглянув, чтобы одарить его широкой улыбкой.
— Ты заходишь? — спросила она. — Или нет?
Он последовал за ней в кабинет.
Он уже двигался скорее как вампир.
Встав прямо за дверью, когда Уинтер скользнула мимо него, чтобы закрыть её и запереть, Ник не шевелился, но следил за ней взглядом, когда она прошла обратно, обходя его, стоявшего как особо крупный и странно расположенный предмет мебели.
Он продолжал следить за ней взглядом, когда она направилась обратно к своему столу.