Морли кивнул, сжимая челюсти.
— Так и есть.
— Сен-Мартен не хотела отменять её, — осторожно сказал Ник. — У меня сложилось ощущение, что она хочет устроить ловушку. Вернуть машину, пока люди Йи не активировали её снова.
Морли кивнул.
— Я поговорю с шефом, — только и сказал он.
Ник поколебался, не будучи уверенным, стоит ли вовлекать в это Кит.
Он решил, что не стоит, как минимум на уровне деталей.
— Возможно, я сумею убедить Сен-Мартен дать мне поговорить с её командой техников, — произнёс он по-прежнему осторожным тоном. — С бригадой хакеров… а может, просто с отрядом спецов по безопасности. Я могу попробовать заглянуть в их личные файлы… возможно, даже в конфиденциальные, связанные с доступом к секретной информации и безопасности. Мы сумеем хотя бы сузить круг подозреваемых до тех, кто способен на подобное. Список должен быть довольно коротким. Даже в такой компании, как «Архангел».
Ник встретился взглядом с человеческим детективом, увидев, что теперь он напряжённо слушает его и наблюдает за Ником с жёсткой пытливостью.
— Почему ты решил, что она сделает это для тебя? — спросил Морли. — Даст тебе доступ к конфиденциальным досье работников? Даст тебе доступ к учёным-исследователям, имеющим дело с совершенно секретными вещами? Или к её техникам, которые наверняка имеют доступ к секретной информации посерьёзнее, чем исследователи?
Помедлив, он сердито посмотрел на Ника.
— Что, бл*дь, у тебя есть на эту леди? — спросил он. — Кто она тебе?
Ник моргнул.
— Что у меня на неё есть?
Подумав над этим вопросом, Ник фыркнул.
— Кажется, она считает меня своим сотрудником. И это не совсем комплимент. Но я могу воспользоваться этим, если это даст нам доступ…
— Хрень собачья, — холодно перебил Морли. — Она сказала, что доверяет тебе. Только тебе. Больше, чем собственным людям. Больше, чем М.Р.Д. или Национальной Безопасности. Или чёртовой полиции Нью-Йорка.
Помедлив, Морли добавил более язвительно:
— Ты трахаешь её, Миднайт? Эта дамочка Сен-Мартен — твоя интрижка на стороне? Ты подсадил её на свой яд?
Ник почувствовал, как вся его доброжелательность резко испарилась.
Он почувствовал, как та его часть, которая очень хотела помочь Морли со всем этим, тоже испарилась.
Он уставился на человека, стискивая челюсти по мере того, как его слова откладывались в сознании, и их смысл омывал его.
Он никогда раньше не злился на Морли.
Не злился по-настоящему.
Посмотрев ему в лицо, Морли, похоже, что-то заметил. Что бы он там ни увидел, это ударило по нему достаточно сильно, чтобы в тёмных глазах промелькнуло сожаление. Губы человека хмуро скривились, а потом Морли отвернулся, зажав ладони между коленей.