Не удержался на коленях, рухнул вместе с ней на кровать, чудом умудрившись упасть на бок и не придавить хрупкую свою Валькирию.
А руки так и не убрал, обнимая, вжимая ее в себя. И пытаясь отдышаться. Осознать произошедшее.
— Ты как?
Глупость вопроса поразила даже меня.
«Ты как?»
Серьезно, Голенков?
Больше ничего не нашел сказать? Лучшего?
Господи, нелепость какая… Не удивлюсь, если сейчас прямо и пошлет меня…
— Хорошо… Спасибо тебе…
Тихий, измученный голос.
Я не поверил услышанному.
«Спасибо»?
То есть? За что спасибо? За секс? Да это мне надо ее благодарить! И цветами забрасывать… Хотя, этим ее не удивишь… Я — точно не удивлю.
Я пошевелился, развернул к себе ее за подбородок. С недоумением провел пальцем по щеке. Мокрой.
— Что-то не так? Марго? Я что-то не то сделал?
Идиот… Надо было нежнее. Сорвался, кретин. Как шлюху поимел, раком. Господи, идиотство какое-то…
Самая шикарная женщина в моей жизни, наконец-то затащил в кровать… И даже в сексе не сумел впечатлить… Так и до комплексов недалеко.
— Все замечательно, просто… Ненавижу быть слабой… Это такая слабость… Все это…
Она шептала, не глядя на меня, губы припухли еще больше от слез…
И я неожиданно захотел ее снова.
Да так сильно, что не смог терпеть.
Скотина ты, Голенков… Женщина тебе говорит какие-то, с ее точки зрения важные вещи… А ты ее уже развернул, уже ноги раздвинул и член свой пристроил…
Марго, кажется, осознавшая, что ее ждет второй раунд, только почувствовав меня в себе, замолчала и широко раскрыла полные слез глаза. Неверяще глядя в склоненное к ней лицо.
А я провел губами по мокрой щеке, потом по второй… Коснулся утешающе распухших губ… И закинул стройные ноги в чулках на плечи.
Сойдет за прелюдию.
— Ах…
Марго закатила глаза от первого жесткого толчка, закинула руки за голову…
И вот что я скажу: вид спереди был так же крут, как и до этого вид сзади. Потому что подпрыгивающая при каждом движении шикарная грудь — это отдельный вид эстетического кайфа. А в сочетании с молящим расфокусированным взглядом, закушенными распухшими губами и судорожно ищущими опору пальчиками… Просто взрыв мозга.
Я не мог играть так, как обычно делал это с женщинами, не мог остановиться. Это было что-то настолько примитивное, настолько животное, настолько бешеное, что я сам себя не узнавал.
И в финале, выбивая из своей женщины каждым движением громкие мучительные стоны, я дурел так, как ни с кем, никогда в своей жизни.
Клянусь, это все стоило того, чтоб завоевывать.
Каждую секунду стоило.