И теперь уверенные слова Керри о том, что она совсем, вот нисколечко не любит его, кажутся совсем не уверенными.
Но Дебби молчит, только вытирает опять слезы подруге.
Конечно, не любишь. Конечно. Да.
Керри в этот момент уверена в своих словах, и это главное.
Вот только хорошо было бы, если б эта уверенность имела под собой твердую почву, потому что, выйдя после семинара на крыльцо университета, довольная и перешучивающаяся с Мартином, который очень хорошо ее поддержал и сгладил острые моменты, где могла почувствоваться неподготовленность, Керри понимает, что мир стремительно летит в пропасть, когда видит, как на них, обнимающихся совершенно невинно и по-дружески , несется ураган по имени Рэй.
Она не успевает ничего сделать. Ни оттолкнуть Мартина, чтоб вывести его из-под удара, ни остановить Рэя, потому что как можно остановить летящий поезд?
Мартина от нее отрывает силой, и в следующую секунду она только, открыв рот, может наблюдать, как Рэй, с разбегу повалив ни в чем не повинного парня на асфальт, методично бьет его кулаком по лицу, молча и страшно.
Правда, через секунду она отмирает и бежит разнимать, но это бесполезно, Рэй, как железный, ничего вокруг не видит и не слышит, а Мартин уже явно без сознания, и кровь кругом, и кулаки Уокера в крови, и ее руки тоже, потому что она пыталась оттащить, и на асфальте, и это ужас, ужас, ужас...
Когда крики столпившихся вокруг побоища студентов взрезает вой полицейской машины, это воспринимается благостью. Долгожданным избавлением от кошмара.
Ее кошмара.
- Давай, бешеный, на выход! - коп эффектно проводит дубинкой по решетке, Рэй поднимает голову.
Ему что ли? Огляделся на всякий случай. Ну да, наверно ему. Других бешеных тут не водится вроде. Так, две проститутки и один забулдыга, невозмутимо дрыхнущий прямо на полу обезъянника.
Рэй встает, потирая сбитые костяшки на кулаке, усмехается приятным воспоминаниям. Как удачно он с первого раза прямо въехал верзиле по зубам! Ух, аж брызги полетели! А нечего было скалиться рядом с Керри.
Приятно вспомнить, приятно... А что ему остается? Только вспоминать. И в ближайшие лет пять это будет его единственным занятием. А, нет... Еще он будет очень занят, отбиваясь в тюремном душе от претендующих на его задницу зеков. Но об этом лучше не думать раньше времени. И вообще... Лучше вспоминать кайфовые моменты. А не то, какой он дебил.
Чего об этом думать?
Это аксиома, бл*. То есть, утверждение, не требующее доказательств. Вот бы его препод по геометрии услышал... Охр*нел бы, не иначе.
Рэй и сам иногда охр*невает от того, что творит. Нежданчик.