И теперь должна только радоваться, что уже два дня не видит его мрачную фигуру на стоянке, не слышит пугающий рев байка. Это хорошо. Это значит, что он все понял и отпустил ее. Не стал преследовать.
И даже странно, отчего это у нее так сильно болит сердце и тяжелеют ноги?
Должна быть легкость, именно этого она хотела, именно этого добивалась.
А получила тяжесть. Такую, что даже спорт, такая привычная палочка-выручалочка для нее, таблетка от воспоминаний, в этот раз не срабатывает.
Керри ловит на себе задумчивый внимательный взгляд незнакомого парня. Он высокий и крепкий. Выше и крепче Рэя. И зачем она про это сейчас думает? Зачем сравнивает?
Лицо его не будит в памяти никаких воспоминаний, а, значит, вряд ли он местный. Ну, и то, что он вообще , в принципе, на нее пялится, тоже говорит о том, что парень либо совсем новичок, либо не из их универа.
Такое возможно, потому что спорткомплекс, который курирует универ, открыт для всех желающих, и сюда приходят заниматься и обычные горожане. Не студенты. И, кажется, в подвале есть качалка, где тренируются пауэрлифтеры. И парень, кстати, похож на такого спортсмена. Мышцы бугрятся, выставленные напоказ обтягивающей белой майкой. Девочки, занимающиеся вместе с ней, засматриваются на него. А он смотрит на Керри. Наказание какое-то. Она что, приманка для них? И что в ней такого? Совершенно ничего, особенно теперь.
Похудевшая, потерявшая силы на нервной почве, в обычном спортивном трико, обезличивающем получше любой хламиды. Смотреть не на что. Странно.
Почему смотрит?
И Рэй тогда ее возле спортзала перехватывал, тащил в нишу...
Керри от воспоминаний о том, что он делал с ней, в той нише, в их колледже, становится внезапно жарко, щеки розовеют лихорадочным румянцем, губы отчего-то немеют, словно требуют повторения тех ощущений.
Он ее тогда на колени поставил. Приревновал к однокурснику, с которым она парой слов буквально перекинулась.
И вроде бы ужас должна была она тогда испытать... Потому что до этого он не требовал от нее подобного. А вот и нет. Смущение, страх из-за того в первую очередь, что их застанут... А ужаса перед происходящим не было. Словно весь его на тот их первый раз истратила, на ту ночь безумную возле лесного озера. И Рэй, с его диким, горящим бешенством и желанием взглядом, только добавлял сюра, ирреальности ситуации. Керри помнит, как, направляемая жесткой ладонью, покорно раскрыла рот. Как задохнулась первый раз от того, что грубо, что несдержанно. И как он сразу остановился, глядя в ее лицо, красное, смущенное, внимательным взглядом. И как целовал потом. Жадно и глубоко. Сжимал так, словно боялся, что растворится она, исчезнет. Слишком сильно. Чересчур.